Суд над Оюбом Титиевым: день 22-й

19 ноября 2018 года в Шалинском городском суде Чечни продолжился судебный процесс в отношении Оюба Титиева. В ходе судебного заседания были допрошены четверо свидетелей защиты, а затем начал давать показания сам Оюб Титиев.

Дело рассматривается под председательством судьи Мадины Зайнетдиновой. Защиту Титиева на заседании осуществляли адвокаты Петр Заикин, Марина Дубровина и Илья Новиков. Обвинение поддерживают прокурор Курчалоевского района Джабраил Ахматов и сотрудник республиканской прокуратуры Милана Байтаева.

* * *

Напомним, что руководитель грозненского представительства Правозащитного центра «Мемориал» Оюб Титиев был задержан 9 января 2018 года в Чечне якобы в связи с тем, что полицейские обнаружили в его машине пакет с марихуаной. Против Титиева возбудили уголовное дело по ч. 2 ст. 228 УК РФ. Он свою вину не признает. «Мемориал» утверждает, что уголовное дело против него фальсифицировано. Оюб признан политическим заключенным.

* * *

В зале суда присутствовали член совета ПЦ «Мемориал» и председатель комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина, Николай Рыбаков (Яблоко), Алесь Беляцкий и Сергей Сыс (правозащитный центр "Вясна", Беларусь), родные и односельчане Оюба Титиева. Алесь Беляцкий - лауреат премии Вацлава Гавела, которую Оюбу вручили в этим году. Отсидел в Беларуси в 2011-2014 годах за правозащитную деятельность по сфабрикованным обвинениям.

В начале заседания в качестве свидетелей защиты были допрошены односельчане Оюба - Айшат Магомадова, 1959 г.р., Патимат Денисламова, 1961 г.р., Румиса Магомадова, 1956 г.р., Зарета Габаева и Хаваж Гитаев. Все они хорошо знают Оюба Титиева и характеризуют исключительно положительно: добрый, отзывчивый, надежный, всегда готов помочь, со всеми в хороших отношениях, занимался спортом, соблюдал религиозные предписания ислама, вредных привычек не имел. По словам свидетелей, никто из тех, с кем они общаются, не верит в обоснованность предъявленных Оюбу Титиеву обвинений – напротив, все убеждены, что наркотики Оюбу подброшены.

После перерыва суд приступил к допросу самого Оюба Титиева. Судья напомнил ему о праве не свидетельствовать против себя, которое гарантирует ему ст. 51 Конституции РФ, но Оюб Титиев заявил, что он хочет давать показания.

Оюб рассказал, что летом 2001 года в Курчалое была зачистка, в ходе которой пять человек погибли, сотни были покалечены. На следующий день после зачистки туда приехали сотрудники «Мемориала», в том числе Наталья Эстемирова (убита в 2009 году). Потом была ещё одна встреча Оюба с Наташей, его пригласили работать в «Мемориал». Сначала он работал в гудермесском офисе, а с 2011 года возглавил грозненский офис. За эти 17 лет было много угроз самому Оюбу Титиеву и коллегам. Они были вынуждены не раз выезжать из республики и России. Нынешнее дело не имеет никакого отношения к наркотикам, Оюба преследуют за его работу.

Вечером 8 января 2018 года Оюб Титиев вышел во двор, сделал несколько физических упражнений перед сном. Посмотрел машину, заглянул в салон, вытащил половики, помыл их, положил перед машиной, чтобы до утра они высохли.

Утром 9 января встал, помолился, проделал утренние процедуры. Около 9:00 положил половики в машину, положил дорожную сумку. В это время ему позвонил Усман Юсупов. Оюб договорился с ним, что заедет заправится, а потом заберёт его из с. Майртуп.

Затем Оюб Титиев подробно рассказал о том, как его остановили трое силовиков в зеленой камуфляжной форме с нашивками «ГБР», передвигавшиеся на камуфлированном «УАЗ Патриот». Они проверили его документы, попросили открыть багажник и показать содержимое сумки. Когда один из силовиков в присутствии Оюба осматривали багажник, другой полицейский открыл переднюю дверь – Оюб не видел, что он там делает. Через некоторое время полицейский позвал их и, когда они подошли, достал из-под сидения пакет, положил его на капот и развязал - внутри оказался еще один пакет. Полицейские спросили Оюба, что это. Он подошёл, отодвинул край пакета, увидел зелёную массу, и сказал: «тебе лучше знать, что это, ведь это ты туда положил».

Затем они поехали в Курчалоевский РОВД. Оюб ехал в своей машине, но за рулём был сотрудник полиции. При въезде на территорию РОВД документы ни у кого не спрашивали. Машину Оюба припарковали на территории РОВД, Оюба отвели на второй этаж в отдел уголовного розыска в комнату напротив лестничной площадки. Сюда же доставили его документы, три телефона, оружие и подброшенный пакет. По просьбе полицейский Оюб выложил из карманов деньги, более 34 тысяч рублей (планировал поставить зубные протезы и устанавливать газовое оборудование), несколько ключей.

Затем его отвели в кабинет начальника угрозыска Дени Джабраилова. Тот потребовал рассказать, откуда у Оюба наркотики. Оюб подробно рассказал о подбросе, но Джабраилова такой рассказ не устроил. Он настаивал, что наркотики принадлежат Оюбу, требовал признаться, угрожая в противном случае, что добьется фальшивых показаний и сфабрикует дело по ст. 208 против сына Оюба и других его родственников. Разговор длился около часа. Оюб заявил, что действия полицейских незаконны, на что Джабраилов ответил: "Хочешь по закону – будет по закону".

Затем Оюба вывели из кабинета, отдали паспорт, документы от машины, деньги и ключи от машины. Полицейский, очень похожий на Татаева (см. показания Д. Татаева), вывел его из здания и отвели к машине. Оюб сел за руль, полицейский сел рядом, сказал выехать из РОВД и ехать к месту задержания. За пределы РОВД они выехали без проблем.

На месте, где Оюба задерживали ранее, уже стоял сотрудник ДПС Хутаев (см. показания Х.Хутаева). Он остановил машину Оюба. Сопровождающий его полицейский вышел, а Хутаев подошёл к водительскому месту, попросил документы и страховку, которая, по словам Хутаева, оказалась просрочена. Затем Оюб по приказанию Хутаева вышел из машины, открыл багажник и стал выкладывать из багажника вещи.

В это время полицейские "обнаружили" пакет на том же месте, где ранее его нашел сотрудник ГБР. Вызвали следственно-оперативную группу (СОГ), она прибыла за 12 минут – по мнению Оюба, группа была сформирована заранее. Когда все было закончено, Оюб отказался подписать протокол.

В это время подъехал на машине Юсупов, друг Оюба, но Оюб дал ему знак не подходить, чтобы он потом проследил, куда повезут Оюба и повезут ли вообще – ранее журналиста Жалауди Гериева примерно так же задержали, повезли в лес, после чего он признался в хранении наркотиков. Второй раз Юсупов проезжал мимо, но Оюб снова дал ему знак не подъезжать. После оформления протокола снова поехали в Курчалоевский РОВД. Оюб был в своей машине с Магомадовым.

В суде сотрудники ДПС говорили, что составляли протоколы о том, что на машине Оюба не был включён ближний свет и что у него не было действующего страхового полиса. Однако самому Оюбу этих протоколов никто не предъявлял.

В РОВД машину Оюба поставил под навес, а самого Оюба, не заводя в дежурку, отвели на второй этаж к начальнику угрозыска Джабраилову, который сказал ему: "теперь все по закону". Зашёл полицейский, попросил у Оюба ключи от машины - отогнать на штрафстоянку. Взял, вышел, вернулся и отдал ключи. Затем зашёл Татаев, тоже попросил ключи отогнать машину. Оюб сказал, что машину уже отогнали, но ключи отдал и с тех пор ключей не видел.

После этого Оюба отвели к оперу Магомадову. В кабинете были сам Магомадов, Коляда (см. они были допрошены судом в закрытом режиме) и двое понятых. По указанию полицейских Оюб срезал ногти, Коляда их положил в конверты, но не запечатал. Затем взяли смывы. Пока Магомадов и Коляда заполняли документы, Оюба по требованию Джабраилова вывели из кабинета, затем привели обратно, затем снова вывели - Джабраилов заявил, он сказал, что нужно дать объяснение, но задал несколько ничего не значащих вопросов и дали подписать бумагу о том, что Оюб отказывается давать показания на основании ст. 51 Конституции РФ. Позже среди материалов дела он эту бумагу не нашёл. Затем его снова отвели в кабинет Магомадова, но там уже никого не было.

Затем Оюба отвезли в наркодиспансер в пос. Черноречье в г. Грозный. Оюб сдал анализы. Всем этим руководил Газалиев. На чернореченском посту они остановились, сопровождавшие Оюба полицейские вышли, ждали чего-то, куда-то постоянно звонили. Они говорили, что машина барахлит, но она работала хорошо.

В Курчалой вернулись около 19:00. Оюба отвели в кабинет начальника угрозыска, тот справился о здоровье Оюба, спросил, хочет ли он попить или поесть. Оюб попросил воды. Затем его отвели в другой кабинет, где были адвокат Султан Тельхигов и Хеда Саратова. В их присутствии Оюб рассказал о подбросе наркотиков, потом Саратова ушла. Затем Оюб разговаривал с Тельхиговым - с этого момента все пошло официально.

На ночь Оюба отвезли в СИЗО в г. Шали, а 10 января доставили обратно в Курчалой, отвели в кабинет, где были сотрудники ГБР и их начальник, который заявил, что вокруг дела уже слишком много шума и потребовал, чтобы Оюб немедленно дал признательные показания. Оюб отказался. Его отвели в камеру, через некоторое время вернули в ту же комнату - там уже были другие люди. На Оюба надели наручники, рот плотно завязали скотчем, несколько оборотов через затылок и снова потребовали признаний, но Оюб снова отказался. В этот момент зашёл командир и потребовал развязать Оюба, одному из силовиков назначил наряд вне очереди. Оюба развязали и отвели к следователю Саламову, где уже были адвокаты Султан Тельхигов и Пётр Заикин.

11 января был суд по избранию меры пресечения. Оюб написал заявление о его допросе, но Саламов не стал этого делать. Допрос состоялся только 28 января, после протеста адвокатов.

Адвокат Новиков спросил об оказываемом на него давлении – ранее свидетели рассказывали об этом в суде, но их постоянно прерывали.

Оюб говорит, это, несомненно, имеет отношение к делу - дело сфабриковано из-за работы Оюба и «Мемориала». По его словам, угроз было очень много, а с лета было установлено плотное наблюдение за офисом «Мемориала» в Грозном – после того, как в Мемориал обратились родители людей, пропавших и предположительно расстрелянных правоохранительными органами. С сентября во дворе дежурила машина, её номера менялись. Один раз, когда Оюб шёл на обед, мужчина его снимал. Когда Оюб вылетал в Стамбул из Грозного, пограничник спросил, когда он вернётся, а по возвращении – в 3:00 ночи – сотрудник паспортного контроля взял его паспорт и долго куда-то звонил, но, видимо, не дозвонился и спросил у Оюба, где он получал паспорт и не терял ли его, затем поставил печать и отпустил. По мнению Оюба, пограничник кому-то сообщил о возвращении Оюба. Потом было выступление председателя парламента Магомеда Даудова, он обвинил правозащитников, которые якобы мешают работать руководителю республики.

Оюб за 17 лет работы никогда не считал, что находится в безопасности, он знал, что в любой момент может быть провокация или подброс.

"Мы все прекрасно знаем, что к этим наркотикам я не имею отношения", - заявил Оюб Титиев. По его мнению, шла целенаправленная фабрикация доказательной базы.

Он предположил, что Магомадов, видимо, подтасовал смывы и Джабраилов именно для этого выводил Оюба из кабинета. Исследования в наркодиспансере показали, что следов наркотиков нет.

Адвокат Тельхигов пытался встретиться с Оюбом с утра 9 января, но ему говорили, что Титиева не задерживали, а допустили только после всех процедур. Позже Тельхигову позвонил какой-то человек и сказал: "ты попадал в аварию со мной, должен со мной встретиться разобраться". Султан Тельхигов дал свой адрес, но тот к нему не приехал, всячески пытался вытащить адвоката из дома. Затем следователь вызывал Тельхигова, Оюба привезли в Курчалой, но никаких следственных действий не было. Потом история повторилась. Следователь Саламов четыре дня пытался найти Тельхигова, хотя на следственных действиях присутствовал адвокат Заикин и необходимости в Тельхигове не было. Сочтя положение угрожающим, Оюб попросил Тельхигова выйти из дела.

Ключи от офиса в Грозном, от дома, от сейфов, которые были у Оюба, оказались в распоряжении полицейских, Оюбу их не выернули, среди вещдоков их тоже не было.

Адвокат Заикин спросил о «деле 27-ми». Прокурор Байтаева просила снять вопрос, но судья отказалась. Оюб рассказал, что собирал информацию по этому делу и передавал юристам, адвокатам и коллегам. Люди, родные фигурантов т.н. «расстрельного списка» обращались к Оюбу, так как доверяли ему.

Далее Оюб рассказал, что видел свидетеля Басханова 4 января. В тот день Оюб заехал в офис "Мемориала", который располагался на третьем этаже многоквартирного дома, чтобы проверял помещение. Басханов стоял на площадке между вторым и третьим этажами и пристально посмотрел Оюбу в лицо.

Затем Оюб рассказал про опознание. По его сведениям, Басханов содержался в ИВС в Серноводске. На опознание он пришел в дорогущей куртке, зрачки его были сильно расширены, а реакция замедлена. Опознать Оюба Басханов не смог, это было занесено в протокол, который следователь дал каждому в руки и который все прочитали. Возражений на протокол никто не заявлял. На следующий день была очная ставка. Следователь был напуган, у него на лице была гематома - Оюб считает, что следователя избили после неудачного опознания.

Басханов, давая показания в суде, сказал: "Я думал, что Титиев откупится", но переводчик эти слова не перевела.

Следующее заседание назначено на 20 ноября 2018 года.