«Мемориал» обратился в Европейский суд в связи со спецоперацией в дагестанском поселке Временный

Заявительницы — Джамиля Гаджиева, 1963 г.р., Патимат Камилова, 1979 г.р., Мадина Магамаева, 1968 г.р., Написат Патахова, 1961 г.р., и Аминат Супянова, 1968 г.р.

Интересы заявительниц на национальном уровне представляют работающий по соглашению с ПЦ «Мемориал» адвокат Мурад Магомедов и юрист ПЦ «Мемориал» Галина Тарасова. Интересы заявительниц представляют Марина Агальцова, Кирилл Коротеев, Джесс Гаврон (Jess Gavron), Джоанн Сойер (Joanne Sawyer). Жалоба направлена в связи с тем, что российские власти нарушили статью 3 (запрет пыток), 8 (право на уважение частной и семейной жизни), 13 (право на эффективное средство правовой защиты) и статью 1 Протокола 1 (защита собственности) Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

С 18 сентября по 26 ноября 2014 года от тысячи до трех тысяч военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов проводили «зачистку» поселка Временный, где живут около 900 человек.

На время спецоперации силовики заставили абсолютное большинство жителей покинуть поселок. 26 ноября, когда им позволили вернуться, люди увидели, что их жилища сильно разрушены или полностью уничтожены, имущество украдено или испорчено.

Информация о событиях основана на показаниях свидетелей, видео-свидетельствах, докладах «Мемориала» и «Human Rights Watch».

18 сентября силовики, как дагестанские, так и прикомандированные из других регионов России, заблокировали все въезды во Временный. Определить их принадлежность к той или иной силовой структуре было невозможно, поскольку опознавательные знаки были скрыты под повязками. На основании каких оперативных данных проводилась спецоперация, неизвестно. Местным жителям силовики заявляли, что ищут боевиков, в частности полевого командира Магомеда Сулейманова (на тот момент кадий «вилайята Дагестан», в 2015 году был избран амиром «Имарата Кавказ»).

В первые же дни всех жителей Временного заставили пройти «фильтрацию» — процедуру идентификации. В здании пожарной части у них проверяли документы, всех сфотографировали в анфас и в профиль, у многих снимали отпечатки пальцев, требовали предоставить информацию о родственниках. Некоторых просили дать IMEI номер мобильного.

В первые дни спецоперации были задержаны четверо мужчин, жителей поселка. Трое из них были через некоторое время освобождены, а Султанбег Хапизов пропал без вести и не обнаружен до сих пор. Кроме того, несколько жителей поселка — в том числе женщины — были избиты силовиками.

Начались обыски в домах. При этом ордеров на обыск силовики не предъявляли и сами хозяевам помещений не представлялись. При обысках жилых и хозяйственных помещений некоторых посельчан использовали в качестве «живых щитов». В первые дни спецоперации никакого ущерба имуществу, по словам заявителей, силовики не наносили. Однако в дальнейшем они стали грубыми, угрожали применить оружие, заявляли, что «весь ущерб от обысков возместят ваххабиты». Одни и те же дома и квартиры обыскивали по много раз. Например, жилье Джамили Гаджиевой обыскали 18 сентября, трижды — 19 сентября и затем обыскивали почти каждый день вплоть до 6 октября. Квартиру Камиловой вооруженные силовики обыскивали по три-четыре раза каждый день, начиная с 20 сентября. Ничего противозаконного в ходе обысков обнаружено не было.

Постепенно из Временного выселяли людей. 19 сентября заставили уехать Магамаеву с мужем и 15-летним сыном. 20 сентября выселили всех жителей — мужчин. Патимат Камилову с четверыми детьми в возрасте от 5 до 12 лет заставили съехать 1 октября. 6 октября без предупреждения заставили выселиться и всех еще остававшихся во Временном местных жителей, в том числе Написат Патахову с мужем и тремя детьми и Аминат Супьянову с матерью, мужем и двумя детьми-инвалидами 6 и 13 лет. Забрать с собой вещи и теплую одежду им не позволили.

Никому из изгнанных жителей поселка не предоставили жилье для временного проживания, как того требует Закон РФ «О противодействии терроризму». Люди обращались к властям за помощью, но так и не получили ее. На встречах некоторые чиновники заявляли, что все посельчане — родственники террористов, а потому не достойны помощи. Люди вынуждены были сами искать себе временное жилье.

По официальным данным, в ходе спецоперации, были найдены несколько скрытых бункеров, изъято оружие. 2 октября в таком бункере были обнаружены боевики, отказавшиеся сдаться. В ходе боя были убиты семь участников вооруженного подполья, ранен боец ОМОН. Местная жительница, тогда еще остававшаяся в поселке, позже сообщила сотрудникам «Мемориала», что видела три сильно обгоревших тела. 15 октября, по официальным данным, был обнаружен еще один бункер, в котором скрывались трое боевиков, они сдались. Имена убитых и сдавшихся боевиков до сих пор не названы.

Вернуться в поселок его жителям позволили только 26 ноября. То, что они увидели, их поразило. Многие дома были разрушены до основания. Многие помещения были разорены, часто варварски: личные вещи и фотографии были свалены в кучу на улице и закопаны, бытовая техника, компьютеры, телевизоры пропали. Были разгромлены и разграблены не только частные дома и квартиры, но и общественные постройки — школа, фельдшерский пункт, больница. Кое-где на стенах силовики оставили оскорбительные надписи. В поисках бункеров и боевиков силовики перекопали экскаваторами весь поселок. Непонятно, зачем при этом надо было равнять с землей бульдозерами сады, зачем было выкидывать в выкопанные ямы вещи местных жителей из опустелых домов, перемешивать их с землей?

После многочисленных обращений и жалоб местных жителей на действия силовиков для оценки ущерба властями была назначена специальная комиссия. Она подтвердила, что собственность многих посельчан, в том числе заявительниц, безвозвратно утрачена. Семьи женщин, обратившихся впоследствии в ЕСПЧ, не получили никакой компенсации от российских властей. Самостоятельное восстановление жилья обошлось им в сотни тысяч рублей. Посельчане требовали уголовного расследования того, как проводилась спецоперация, но безрезультатно.

23 декабря 2014 года заявительницы обратились в Следственный комитет в Буйнакске (Дагестан), требуя признать действия силовиков во время спецоперации незаконными. 2 января 2015 года следователь Исаев отказал в возбуждении уголовного дела, поскольку никаких явно незаконных действий силовиков зафиксировано не было, а кроме того, права посельчан не были значительно нарушены. 13 февраля следователь СК РФ Потанин по собственной инициативе отменил это решение. 7 марта 2015 года следователь Рагимов вынес еще одно постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. За все время расследования было выполнено всего два проверочных мероприятия — опрос самих жительниц и получение объяснений Кебедова, начальника отдела гражданской обороны, чрезвычайных ситуаций и пожарной безопасности администрации Унцукульского района.

Заявительницы безуспешно продолжали попытки добиться уголовного преследования силовиков. В возбуждении дела отказывали еще несколько раз, в том числе в связи с отсутствием состава преступления (дважды) и невозможностью установить личности силовиков, которые проводили спецоперацию.

Отказы в возбуждении дела обжаловались в суды. Суды вставали на сторону жителей и признавали их незаконными. Но за решениями судов снова следовали отказы. Последнее решение суда, в котором отказ в возбуждении дела был признан незаконным, датируется 18 июля 2016 года. При этом суд приказал следователям провести целый ряд действий для установления личности военных и их допроса. Но воз и ныне там.

О зачистке пос. Временный см. подробнее:

— Доклад ПЦ «Мемориал» «Контртеррор на Северном Кавказе: Взгляд правозащитников. 2014 г. — первая половина 2016 г.» (рус. и англ.), раздел «Зачистки населенных пунктов»;

— Фотоотчет о посещении села в декабре 2014 г.;

— «О карательной операции в поселке Временный» («Новая газета»);

— доклад HRW «Война без войны».