Дагестан: победа здравого смысла над абсурдом

В чем суть дела?

Представьте себе, вы неожиданно узнаете, что в райотделе полиции ваше имя поставили в какой-то список экстремистов. При этом вам ничего официально не предъявляют, вас не обвиняют в преступлении или правонарушении, но, поскольку вы находитесь в этом списке, полицейские начинают систематически ущемлять ваши права, оскорблять и унижать. Вы даже не можете узнать, почему и на каких основаниях вы попали в эти списки. Вам не удается узнать, что же надо сделать, чтобы ваше имя вычеркнули из этих списков. Оказывается, что все это регламентируется какими-то засекреченными нормативными актами.

Абсурд? Произвол?

Да. Но именно так и произошло с жителем села Эрпели, врачом местной больницы Даниялом Алхасовым. В 2014 году от своего участкового уполномоченного он узнал, что находится почему-то в каких-то списках, то ли как «экстремист-ваххабит», то ли как «салафит».

Возможно, это произошло из-за его бороды. Во всяком случае, участковый рекомендовал её подстричь, Алхасов отказался. После этого его жизнь стала невыносимой. Его постоянно забирали в отделы полиции, где проверяли по многу часов, заставляли писать объяснения о составе семьи, о круге знакомств, об отношении к ваххабизму, фотографировали, брали отпечатки пальцев и образцы ДНК, снимали на видео, переписывали номера телефонов с его мобильника, унижали. От него требовали заранее извещать полицию о всех планируемых им передвижениях. В августе 2014 года полицейские силой принудили его сбрить бороду. Проблемы появились и у родных Алхасова, от которых постоянно требовали предоставлять информацию о нем. Жену Данияла против ее воли доставили в отдел полиции для получения образцов ДНК. За пределами республики правоохранительные органы также проявляли к нему повышенное внимание. Например, когда в осенью 2016 года Алхасов, предварительно известив своего участкового, поехал с товарищем на горнолыжный курорт в Домбай, их машину на админгранице Карачаево-Черкессии уже ждал полицейский патруль. Недолго думая, всех находящихся в машине под дулами автоматов положили лицом на землю, а потом уже стали разбираться — как же, ведь сообщили, что в республику едет человек, состоящий на профучете как экстремист из Дагестана (см. тут и тут).

Один из офицеров полиции сообщил Д.Алхасову, что якобы получил письмо кого-то их жителей села, где сказано, что Алхасов связан с НВФ. Затем он предупредил Алхасова, что если тот будет и дальше ходить с бородой и «придерживаться экстремистских взглядов», то они «не посмотрят ни на что, подкинут оружие, гранату, закроют и пусть Аллах нас уже судит за это».

Алхасов пытался выяснить, в чем же заключаются его «экстремистские взгляды»? Пытался объяснить, что он законопослушный гражданин, что он никак не связан с НВФ, что никогда не привлекался к уголовной ответственности. Он пытался узнать у полицейских, как можно добиться прекращения давления на него. На это он однажды получил от майора Анвара Абдулмеджидова из райотдела полиции ответ: «Есть два пути для выхода из-под профучета — смерть или принятие христианства».

Тогда Алхасов обратился в Правозащитный центр «Мемориал» с просьбой помочь ему добиться справедливости и защитить его права.

С помощью юристов «Мемориала» он попытался получить от Буйнакского ОМВД письменный ответ, по какой причине он попал в экстремистские списки, и потребовал снять себя с учета. Ответа он не получил.

В январе с.г. он обратился в суд, потребовав признать постановку на профучет незаконной и обязать сотрудников МВД снять его с этого учета.

Не буду останавливаться на всех перипетиях дела, которое тянулось вплоть до конца октября (подробности). За это время он трижды подавал иски, в том числе и на отказ полицейских направить ему какое-либо письменное объяснение своих действий. 10 августа суд удовлетворил этот его иск и обязал ОМВД ответить. Решение вступило в законную силу, но полицейские не спешили выполнять его — Алхасов так и не получил от них никакого ответа.

Наконец, в конце октября Буйнакский районный суд приступил к рассмотрению по существу иска врача о снятии его с профилактического учета. Интересы Алхасова представляли работающий по соглашению с ПЦ «Мемориал» адвокат Мурад Магомедов и юрист нашей организации Галина Тарасова. Ответчик, Буйнакский ОМВД, направил в суд своего представителя — капитана полиции Гаджи Джававова.

Джававов неоднократно в ходе процесса разъяснял, что главный нормативный акт, регламентирующий порядок и основания постановки и снятия с профучета, — это некий приказ № 024 министра внутренних дел РФ. По словам полицейского, этот документ секретный, и у него нет к нему доступа. Ни даты, ни названия этого документа он не сообщил.

Непосредственно же в список профучета Алхасова поставили на основании приказа № 226 от 2009 года, тоже секретного. Основанием для этого стали некие «оперативные данные», которые, согласно закону «Об оперативно-розыскной деятельности» также являются секретной информацией.

Судья спросил, какую же реальную опасность представляет Алхасов. Представитель ОМВД ответил, что истец имел связи с прихожанами салафитской мечети, расположенной в Буйнакске, общался с ними. Кроме того из Центра по противодействию экстремизму (далее ЦПЭ) «поступило на него письмо, в связи с чем Алхасов был поставлен на учет».

Судья попросил сказать конкретнее о доказательствах связи Алхасова с террористическими организациями. Представитель ответчика заявил, что, согласно секретному приказу № 024 министра внутренних дел, к которому он не имеет доступа, предусмотрена постановка на учет лиц, придерживающихся «нетрадиционного ислама».

Алхасов, отвечая, в свою очередь, на вопрос судьи, сообщил, что целенаправленно салафитскую мечеть он не посещал, но заходил туда потому, что наступало время молитвы, а эта мечеть была поблизости. При этом он не придерживается экстремистских взглядов, террористической деятельностью не занимается. Относительно же религии, он придерживается традиционных взглядов на ислам, аналогичных взглядам большинства прихожан мечети села Эрпели, где он живет. Судья спросил, почему Алхасов носит бороду. Тот ответил, что ему так нравится.

Представители истца, ссылаясь на положительные характеристики Алхасова со стороны имама местной мечети, а также с места работы, обратили внимание суда, что нет никакого препятствия для снятия Алхасова с профучета. На что последовало возражение капитана Джававова: все эти характеристики — не основание для снятия с профучета. Для этого должна быть характеристика участкового, или оперативного работника, или «других служб».

Но предусмотрена ли вообще нормативными документами процедура снятия с профучета и какой их пункт или формулировка препятствуют снятию с профучета Алхасова — спросила представитель истца. Капитан полиции вновь сослался на то, что есть секретные нормативные документы, согласно которым и осуществляется снятие лиц с профучета. При этом у него самого к секретному приказу нет доступа, и он не читал этот приказ.

Судья поинтересовался, но есть ли доказательства, что Алхасов пропагандировал экстремистские взгляды. Представитель ОМВД ответил, что оперативные службы завели на Алхасова «литерное дело», в котором все изложено, но это закрытая информация, к которой у него нет доступа. Он добавил, что «226-м приказом предусмотрена постановка на профучет при заведении литерного дела и согласовании с ЦПЭ. Согласование с ЦПЭ у полицейских есть, ответ ЦПЭ есть в деле».

Алхасов поинтересовался, имеет ли он право, согласно Конституции РФ, ознакомиться с материалами о его постановке на учет, раз они составлены в отношении него. Представитель МВД ответил, что его дело является государственной тайной и знакомиться с ним он не имеет права.

Таким образом, в суде постепенно вырисовывался абсурдный замкнутый круг, в который на основании чьего-либо доноса или просто плохих отношений с участковым, может попасть каждый.

На следующем судебном заседании были допрошены свидетели. Односельчане истца характеризовали его как честного и порядочного человека, хорошего врача. Никакой пропаганды каких-либо религиозных взглядов они от него не слышали.

Вызванный в суд участковый уполномоченный утверждал нечто парадоксальное: он брал от Алхасова объяснения о том, куда и зачем тот собирается уезжать из села, но при этом он не осуществлял в отношении него мер профилактического характера. Спрашивается тогда, почему и на каком основании участковый вообще интересовался передвижением врача? Адвокат истца спросил: «На основании какой инструкции Вы действуете?». Участковый ответить не смог. Суд обязал ОМВД по Буйнакскому району снять Алхасова с учета и сообщить суду и истцу об исполнении решения. Будет ли выполнено это решение суда, покажет будущее. Правозащитный центр «Мемориал» не ставит под сомнение право и даже обязанность сотрудников полиции вести профилактику правонарушений, включая и учет лиц, склонных к совершению правонарушений. Но делать это они должны строго в рамках закона. Если такой учет каким-то образом затрагивает права граждан, включенных в списки профилактируемых, то алгоритм такого учета должен быть опубликован и строго соблюдаться. Гражданам должны быть ясны ответы на следующие вопросы:

 — кто и на каких основаниях имеет право включать тех или иных людей в списки профилактического учета?

 — что могут требовать представители государства от людей, находящихся в списках профучета (со ссылками на соответствующие нормы законодательства РФ)?

 — как можно добиться снятия с профилактического учета?

Именно этого и добивается ПЦ «Мемориал» в ходе своей работы на Северном Кавказе.

Пока же получается, что в совокупности действия полиции по профучету ведут только к тому, что права граждан, например, на свободу передвижения, незаконно ограничиваются, а сотрудники полиции отвлекаются на проведение заведомо бесполезных с точки зрения борьбы с преступностью мероприятий. Командированные в Дагестан из других регионов России сотрудники МВД удивляются огромному количеству поставленных на профучет жителей республики. Они говорят, что уже не хватает ни сотрудников полиции, ни времени для того, чтобы проводить все предписанные инструкциями процедуры.

Источник