Ещё 23 свидетеля дали показания в пользу лидеров ингушского протеста

24 и 25 августа в Ессентуках прошли очередные заседания Кисловодского городского суда, рассматривающего уголовное дело семерых лидеров ингушского протеста. На скамье подсудимых Ахмед Барахоев, Муса Мальсагов, Исмаил Нальгиев, Зарифа Саутиева, Малсаг Ужахов, Багаудин Хаутиев и Барах Чемурзиев. Им предъявлены обвинения в организации насилия на митинге в Магасе в 2019 году, а также в деятельности экстремистского сообщества. Правозащитный центр «Мемориал» признал всех семерых политическими заключёнными. Суд допросил 23 свидетелей защиты, которые заявили о невиновности подсудимых.

24 августа были допрошены 12 участников протестных акций, проходивших в Ингушетии в 2018–2019 годах. Они рассказали, что стали приходить на митинги, когда узнали, что тайно было подписано соглашение об административной границе между Чечнёй и Ингушетией. О том, что проходят митинги, свидетели узнавали от знакомых и из интернета. Они указали, что никто из подсудимых не оказывал влияние на их решение выходить на акции протеста. По словам общественного защитника Ибрагима Султыгова, представляющего интересы Исмаила Нальгиева, все свидетели сообщили, что подсудимые прилагали максимум усилий для сохранения порядка и законности во время акций протеста, к насилию не призывали.

Одним из свидетелей был заместитель муфтия Ингушетии Муса Мейриев. Перед его допросом по ходатайству адвоката Калоя Ахильгова было показано видео с митинга 27 марта 2019 года, на котором Мейриев требует от участников акции не причинять вреда росгвардейцам, не нападать на них и ничего в их сторону не бросать: «Если кто-либо кинет стул или предпримет какие-то действия, тот незаконнорожденный».

Мейриев рассказал, что он и другие пожилые люди в ночь на 27 марта остались на площади, чтобы контролировать действия молодёжи и следить за порядком. Он сказал, что была информация о том, что власть даст разрешение на продление митинга, и это тоже стало причиной, по которой люди остались на площади. По его словам, людей взбудоражила шумовая граната, которую бросили в сторону митингующих во время совершения утреннего намаза. После этого и начались столкновения.

Адвокаты и свидетели. Фото Джабраила Куриева

Мейриев также рассказал, что был в числе тех, кто вёл переговоры с представителями силовых структур, в том числе с замминистра ингушского МВД Михаилом Полищуком. Уже после первых столкновений с росгвардейцами Мейриев и другие старейшины попросил у Полищука дать им время успокоить молодёжь и увести их с площади, на что замминистра ответил, что не всё от него зависит, и указал в сторону администрации главы республики.

За участие в мартовском митинге Муса Мейриев был оштрафован на 20 000 рублей.

Свидетель Муса Ганиев, в 2002–2008 годах возглавлявший администрацию сельского поселения Нестеровское Сунженского района Ингушетии (находится на границе с Чечнёй, но в соглашении 2018 года не фигурировало), ещё до подписания закона об установлении границ муниципальных округов республики Ингушетия участвовал в работе по определению границы. То, что по новому соглашению, тайно принятому в сентябре 2018 года, эти границы были произвольно изменены в ущерб Ингушетии, возмутило его и побудило прийти на акцию протеста в октябре 2018 года. «Мы имели полное право выйти на митинг и требовать от власти соблюдение закона, и ничего противозаконного в действиях митингующих не было», — заявил Ганиев.

Свидетель Али Цороев был на митинге 26–27 марта 2019 года от начала до конца. Он указал, что ночью выступлений не было, звуковое оборудование было отключено, многие ушли домой. Цороев подтвердил, что люди остались ждать разрешения на продление митинга и что во время утренней молитвы в сторону молящихся бросили светошумовую гранату. По его словам, никто из митингующих баррикады не возводил и нападать на силовиков не собирался.

25 августа были допрошены ещё 11 человек. Все они указывали на невиновность подсудимых, говорили, что протестную активность спровоцировали республиканские власти — не только тем, что подписали соглашение по границе, но и высоким уровнем коррупции.

Среди свидетелей был активист, признанный «Мемориалом» политзаключенным, Магомед Хамхоев. В феврале 2021 года его осудили за подстрекательство к насилию против силовиков на митинге. 5 августа Хамхоев вышел на свободу. Его допросили в статусе осуждённого по этому делу. Хамхоев выразил удивление, что подсудимых обвиняют в организации насилия, тогда как он уже был осуждён как подстрекатель к применению этого насилия. По его мнению, после того, как приговор в отношении него вступил в силу, претензии к этим семерым несостоятельны. Хамхоев добавил, что старейшины, которые находились на митинге, призывали молодёжь к порядку и только благодаря им удалось избежать более серьёзных последствий и увести людей с площади.

Ещё один участник мартовского митинга, инвалид-колясочник Адам Дударкиев, рассказал, что в ночь на 27 марта находился на площади в Магасе и общался со стоявшими в оцеплении росгвардейцами. Он уговаривал их не применять насилие, убеждал, что митингующие не настроены враждебно по отношению к ним. Этот момент попал на видео, ходатайство о просмотре которого заявил адвокат Калой Ахильгов. Он также попросил суд приобщить к материалам дела это видео и стенограмму к нему. Судья Янис Куцуров удовлетворил ходатайство. Видео показали на заседании.

Выступая в суде, Дударкиев заявил, что виновниками столкновений стали сами силовики, так как митингующие вели себя спокойно и не давали повода для применения силы.

Адвокаты и свидетели. Фото Магомеда Бекова

Судья также удовлетворил ходатайства, которые защита заявляла на предыдущих заседаниях, — о приобщении переводов ранее просмотренных видео и ответ из Минюста о том, что на территории Ингушетии нет такого органа, как шариатский суд.

Представитель гособвинения выступал против удовлетворения ходатайства о приобщении видеозаписи выступления Евкурова, где он негативно отзывается о лидерах протеста и даёт указание секретарю Совбеза привлечь их к ответственности. Он настаивал, что это видео не имеет отношения к делу, но судья не согласился и приобщил выступление видео к материалам дела.