Власти Туркменистана должны пересмотреть приговор Гараеву и Аймурадову
В декабре 1998 г. внимание российских и международных правозащитных организаций было вновь привлечено к делу двух туркменских политзаключенных — Хошалы Гараева и Мухаммедкули Аймурадова.
36-летний Гараев (гражданин России, бывший сотрудник московской милиции) и 52-летний Аймурадов (гражданин Туркменистана, бизнесмен, с 1992 г. проживавший в Москве), известные своими связями с политическими противниками режима Ниязова, в октябре 1994 г. были похищены туркменскими спецслужбами в Ташкенте и вывезены в Ашхабад. В июне 1995 г. они были осуждены Верховным Судом Туркменистана по обвинению в антигосударственной деятельности, подготовке террористического акта в отношении высших должностных лиц Туркменистана и совершении других преступлений, соответственно, на 12 и 15 лет лишения свободы. Следствие и судебное разбирательство носили закрытый характер. Правозащитные организации неоднократно заявляли, что считают обвинения в отношении обоих осужденных сфабрикованными по политическим мотивам.
В октябре 1998 г. в отношении Гараева и Аймурадова туркменскими спецслужбами было сфабриковано новое уголовное дело. Согласно официальной версии, они обвинялись в заговоре с целью захвата власти, разжигании межнациональной розни, дезорганизации работы Красноводской тюрьмы, попытке побега в ночь с 10 на 11 октября вместе с восемью другими заключенными и нападении на сотрудника тюремной охраны.
Обвинительное заключение, пересланное в Москву родственниками обвиняемых, по содержанию напоминает детективный роман. В деле фигурировали показания заключенных о том, что на 17 октября 1998 г. в Ашхабаде был намечен государственный переворот, участников побега возле тюрьмы ждут вертолеты с оружием, все они получат посты в новом правительстве и т. д. Местные юристы заявляли, что с учетом якобы ранее совершенных Гараевым и Аймурадовым «антигосударственных преступлений» им будет вынесен смертный приговор. Позднее, после того, как дело получило международную огласку, туркменские власти вынуждены были признать несостоятельность политических статей обвинения.
Более внимательное знакомство с делом показывает, что в действительности, вероятно, имела место инсценировка побега, организованная туркменскими спецслужбами. В этой связи обращает на себя внимание то, что один из ключевых свидетелей повесился в ходе следствия, а сотрудник тюрьмы, «помогавший» заключенным, просил Гараева имитировать взятие его в заложники. Тот же сотрудник сообщил Гараеву, что в Москве якобы умер его сын (эта информация не соответствовала действительности). Что касается Аймурадова, то, согласно его показаниям, в ночь с 10 на 11 октября в камеру, где он находился, вошли двое заключенных и, назвав его по имени, вывели в коридор и заперли за ним дверь. Поняв, что происходит что-то непонятное, Аймурадов спрятался за дверью этажа, где спустя некоторое время и был обнаружен сотрудниками охраны.
Дело по первой инстанции рассматривала коллегия по уголовным делам Верховного Суда Туркменистана. Судебные заседания проходили в здании Красноводской тюрьмы 7—10 декабря 1998 г. Первоначально уголовное дело, якобы затрагивающее интересы национальной безопасности Туркменистана, носило закрытый характер. Однако под давлением Госдепартамента США и международных правозащитных организаций туркменские власти объявили о том, что судебные слушания будут открытыми. На процесс была допущена жена одного из обвиняемых и сотрудник американского посольства (плохо знающий русский язык). Власти, однако, не допустили в зал заседаний члена Совета соотечественников при Государственной Думе РФ Вячеслава Мамедова.
Приговор был вынесен 10 декабря 1998 г. — в день 50-летия принятия ООН Всеобщей декларации прав человека. Подсудимые были признаны виновными и осуждены на 18 лет лишения свободы (в том числе 5 лет на тюремном режиме).
11 декабря 1998 г. в знак протеста против несправедливого приговора российские правозащитные организации проведи пикетирование посольства Туркменистана в РФ. В пикете участвовали представители Правозащитного центра «Мемориал», Московской хельсинкской группы, Общества содействия соблюдению прав человека в Центральной Азии и др. Участники пикета скандировали требования об освобождении Гараева, Аймурадова и других политических заключенных в Туркменистане и публично сожгли портрет Туркменбаши. Сообщение об этом, переданное туркменской службой Радио «Свобода», вызвало заметный резонанс внутри Туркменистана.
Пресс-секретарь посольства Туркменистана в РФ Григорий Колодин, выполняя инструкции, полученные из Ашхабада, на протяжении нескольких недель оказывал беспрецедентное давление на редакции отдельных российских СМИ с целью не допустить публикации неприятных для туркменских властей материалов о деле Гараева и Аймурадова. Другой туркменский дипломат — Сердар Аннаев, предположительно являющийся резидентом КНБ в Москве, пытался добиться от Правозащитного центра «Мемориал» отмены назначенного на 11 декабря пикета.
В связи с делом Гараева и Аймурадова российские правозащитные организации планируют проведение во второй половине января 1999 г. нового пикета — на этот раз перед зданием МИД РФ. По мнению правозащитников, именно пассивная позиция этого ведомства привела к тому, что российский гражданин Гараев, похищенный в 1994 г., до сих пор не передан российским властям. Показательно, что посольство РФ в Ашхабаде демонстративно отказалось направить своего представителя для участия в судебном процессе в Красноводске, ссылаясь на уголовный характер обвинений и отсутствие финансовых средств (хотя билет до Красноводска стоит всего 5 долларов). Ситуацию, при которой американские дипломаты проявляют больший интерес к защите прав российского гражданина, чем МИД РФ, правозащитники характеризуют как «абсурдную». Председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева заявила, что ее организация будет добиваться, чтобы в ближайшее время руководство МИД РФ пересмотрело свою позицию по этому вопросу.
09.01.1999
Виталий Пономарев