Дело членов УНА-УНСО в Грозном: прения сторон и последнее слово обвиняемых

Дело ведет судья Вахит Исмаилов. Клыха защищает адвокат Марина Дубровина, Карпюка — адвокаты Докка Ицлаев и Илья Новиков.

* * *

В начале заседания 17 мая 2016 года адвокат Докка Ицлаев заявил, что у него есть документы, касающиеся юридической стороны процесса и он хотел бы обсудить их без участия присяжных. Судья ответил, что суд перешел к прениям и юридические вопросы не рассматривает. Ицлаев попытался настаивать, но судья категорически отказал, после чего присяжных пригласили в зал заседания.

Адвокат Ицлаев заявил отвод одному из присяжных. Он рассказал, что 11 января 2016 года после заседания суда он шел по улице к своей машине. Перед ним шли нескольких присяжных заседателей, обсуждая на ходу настоящее дело, и он невольно услышал слова присяжного № 14. Смысл сказанного сводился к тому, что присяжным нельзя идти против власти и они не должны оправдать украинцев. В тот период присяжный №14 был запасным и поэтому адвокат не мог заявить отвод, но сейчас он вошел в основной состав. На основании указанного выше, Ицлаев заявил отвод присяжному заседателю под №14 Наталье Дамировне Албаковой, поскольку она не является независимым и пыталась оказать давление на других присяжных.

Судья передал Албаковой заявление Ицлаева и попросил ее дать объяснение. Ицлаев заявил протест, поскольку закон такого не предусматривает, но судья протест отклонил. Присяжный заседатель Албакова причитала заявление Ицлаева об отводе и ответила, что не оказывала давления на присяжных и не разговаривала с ними. Она обратилась за подтверждением ее слов к другим присяжным, и те согласились с ней. Адвокат Дубровина поддержала ходатайство коллеги, но оба прокурора были против. После перерыва судья отказал в удовлетворении ходатайства об отводе присяжного.

Выступления стороны обвинения

Первым в ходе прений выступил прокурор С. Блинников. Он коротко рассказал, в чем обвиняются подсудимые. Он отметил, что на предварительном следствии Н.Карпюк признался в совершении преступлений, а на суде отказался от этих показаний, после чего зачитал показания Карпюка, где тот признается в участии боевых действиях в ЧР против военнослужащих РФ, в убийствах и пытках пленных солдат. Затем прокурор напомнил присяжным, что Карпюк признал, что давал эти показания, и лично для него этого достаточно. Затем прокурор зачитал признательные показания, данные С. Клыхом на предварительном следствии. Далее прокурор зачитал присяжным показания свидетеля А.Малофеева, данные им в суде, и добавил: «Защита будет утверждать, что Малофеев в момент совершения преступления в 1999 году отбывал наказание где-то в Крыму. Это не правда. Вы знаете, что эти легенды были придуманы заранее Службой безопасности Украины и так делают все спецлужбы во всех странах мира. Просто защитник Ицлаев обращал наше внимание на это. На самом деле Малофеев был судим позже и его алиби было придумано».

Завершая свое выступление, прокурор сказал, что обвинение считает подсудимых виновными и он надеется, что присяжные вынесут такое же решение.

Затем выступил прокурор С. Юнусов. Он дополнил речь своего коллеги, сказав о страданиях и потерях потерпевших, допрошенных в ходе судебного следствия. Нет никаких сомнений, сказал он, что вина подсудимых доказана и прокурор просит присяжных принять правильное решение.

Выступления стороны защиты

Адвокат Докка Ицлаев пояснил судье, что так как материалы дела включают в себя обстоятельства гибели и ранений 43 человек, защитники разделили их между собой, и просил предоставить слово сначала М. Дубровиной. Но судья отказался дать слово защите в таком порядке.

В начале своего выступления адвокат Докка Ицлаев отметил, что если согласиться с версией обвинения, основанной на показаниях свидетеля А. Малофеева, то для обвинения Карпюка и Клыха в гибели или ранении военнослужащих федеральных сил в декабре 1994 – январе 1995 г. необходимым условием является совпадение, как минимум, следующих факторов:

1. смерть или ранение военнослужащих должны  наступить от ран пулями калибра 5,45 мм;
2. смерть или ранение военнослужащих должны произойти на площади «Минутка» до 19:00 31 декабря 1994 года или на железнодорожном вокзале в г. Грозного после этого времени.

При этом подтверждающие эти обстоятельства доказательства должны отвечать критерию «вне разумного сомнения», а любые сомнения должны трактоваться только в пользу наших подзащитных.

Затем адвокат Ицлаев подробно проанализировал обстоятельства гибели 10 и ранения 13 военнослужащих и продемонстрировал, что для всех этих эпизодов как минимум одно – а в абсолютном большинстве случаев оба – обстоятельство не соответствует этим критерием или не было точно установлено следствием. Ицлаев также сослался о показаниях ряда свидетелей и потерпевших, которые сообщили суду, что как минимум до середины января 1995 года на площади «Минутка» в г. Грозном боев не было.

Затем адвокат напомнил, что, как следует из показаний родственников Н. Карпюка, его подзащитный с осени 1994 года по март 1995 года в Украине и не мог принимать участие в военных действиях  в Чеченской Республике.

Отдельно Докка Ицлаев остановился на пытках российских солдат, в которых, по версии обвинения, участвовал Н. Карпюк. Никаких доказательств того, что эти пытки вообще имели место, обвинением не представлено, заявил адвокат, а показания свидетелей прямо говорят, что ничего подобного в то время и в том месте просто не было.

Единственным доказательством участия Н. Карпюка и С. Клыха в боях в Чечне являются показания А. Малофеева, поэтому адвокат Ицлаев отдельно и очень подробно проанализировал их и подверг критике. Так, по мнению адвоката, крайне сомнительно, что в 1991 году 15-летний Малофеев мог вступить в УНА-УНСО, тем более, что в то время в Крыму, где жил Малофеев, не было отделения этой партии. Он не мог участвовать в военных действиях в Чечне в 1994-1995 гг., так как отбывал наказание в Крыму. По словам Малофеева, он участвовал в боях в 1997 году, но на территории Чечни боев тогда не было, федеральные войска были выведены в декабре 1996 г. Не подтверждаются объективными данными и другие сообщения Малофеева о его участии в боях. В показаниях Малофеева много противоречий – так, в одном случае он говорит, что состоял в отряде «Викинг» УНА-УНСО, а в другом – что в то же время был в отряде полевого командира Арби Бараева. Его показания об участии в боях в Чечне в 1999 – 2000 гг. опровергаются показаниями свидетелей, видевших его в то время в Крыму, а также приговором Керченского городского суда от 17.08.2000 г., согласно которому он в описываемое время был в Крыму и совершал кражи. Вызывают сомнения и показания Малофеева о переброске украинских боевиков военно-транспортными самолётами из Киева в Тбилиси и обратно. Кроме того, по показаниям свидетелей, у Малофеева сложилась репутация человека, который часто говорит неправду, и верить ему на слово нельзя. В целом из материалов дела следует, подытожил адвокат, что А.Малофеев никогда не воевал в Чеченской Республике, он заучил определённые тексты и оглашает их в судебном заседании. По мнению адвоката, Малофеев – лжесвидетель.

Исходя из всего изложенного, Докка Ицлаев сделал вывод, что в ходе судебного  разбирательства не были представлены доказательства вины Н. Карпюка в гибели или ранении военнослужащих федеральных сил в Чеченской Республике, и просил присяжных оправдать его.

После перерыва судья предоставил слово адвокату Марине Дубровиной.

В начале своего выступления она еще раз напомнила присяжным, что для обвинения Карпюка и Клыха в гибели или ранении военнослужащих, необходимо, чтобы смерть или ранение произошли только в результате применения огнестрельного оружия калибра 5,45 мм, только в районе железнодорожного вокзала в период с 19:00 31 декабря 1994 г. по  2 января 1995 года или на площади  «Минутка» 31 декабря 1994 года до 19:00.

Далее она подробно проанализировала обстоятельства гибели 20 военнослужащих, смерть которых вменена обвиняемым. Из десяти военнослужащих, причины гибели которых известны, только двое погибли от пулевых ранений, но нет доказательств того, что это были пули калибра 5,45 мм. Места гибели этих военнослужащих родственники не указали, а никаких документов, подтверждающих, что они погибли в районе вокзала или на площади Минутка, обвинение не представило. Документы о причинах и времени наступления смерти еще десяти военнослужащих, обвинением не представлены.

Поскольку А. Малофеев - основной и главный свидетель обвинения, М. Дубровина не могла не остановиться на его показаниях. Она усомнилась в том, что Малофеев мог видеть в Грозном С. Клыха, с которым он тогда не был знаком, и значительно позже познакомиться с ним, как он это рассказывал. По ее мнению, в 19:00 31 декабря было уже слишком темно, чтобы различить черты лица Клыха и запомнить его, кроме того, Клых проживал в Киеве, а Малофеев - в Крыму, и находился на свободе между очередными сроками заключения крайне незначительное время.

Как и Ицлаев, она отметила, что никто, кроме Малофеева, не видел ее подзащитного в Чечне, он не зафиксирован ни на каких видеозаписях и не упоминается ни в каких документах. Более того, сторона обвинения не представила ни одного доказательства того, что сам Малофеев находился в декабре 1994 - январе 1995 г. в г. Грозном и принимал участие в боях.

При этом, добавила М. Дубровина, сам С. Клых в своих показаниях сообщил, что ранее никогда не был в Чечне. С сентября 1991 года он обучался на дневном отделении исторического факультета Киевского государственного университета, в декабре 1994 - январе 1995 года сдавал зачетно–экзаменационную сессию, новый год встречал в Киеве в кругу семьи, в середине января ездил к своей тете в Москву, затем вернулся в Киев и после каникул продолжил обучение, ежедневно посещая лекции и семинары. В армии он не служил, занимался на военной кафедре в институте, но сборы не проходил и имеет исключительно теоретическую военную подготовку. Все это подтверждают свидетели защиты, допрошенные в зале суда.

С учетом всего сказанного Марина Дубровина просила присяжных оправдать С. Клыха по всем пунктам предъявленного ему  обвинения.

Затем слово было предоставлено адвокату Н. Карпюка Илье Новикову.

По его словам, это дело при внимательном изучении распадается на две составные части – сведения о гибели военнослужащих в 1994 году и утверждение о том, что к их гибели причастны Карпюк и Клых. Связывают их между собой показания Малофеева, и присяжные «наверняка составили свое представление о том, кто он такой, в каких пределах можно ему верить», а также показания, которые Карпюк и Клых давали после ареста в 2014 году и от которых они отказались на суде. И обязанность именно присяжных – решить, верят они этим показаниям или нет.

Военные погибли в Чечне 22 года назад, отметил И. Новиков. У государства было 22 года, чтобы тщательно, не жалея времени, изучить все обстоятельства, касающиеся их гибели. У обвинения было полгода, чтобы разъяснить эти осбтоятельства присяжным, убедить их. Если у них этого не получилось, то не потому, что было мало времени. Кроме того, защита убеждена, что Малофеев лжет, все его показания не выдерживают критики и не заслуживает доверия.

Новиков убежден, что идея обвинить Карпюка и Клыха в убийствах российских солдат появилась в 2014 году не в Чечне, ее предложили некие посторонние для Чечни люди, которые теперь руками присяжных хотят завершить свое дело.

«Мое оружие – правда, и перед этим оружием бессильна любая армия», - процитировал Новиков Ахмата Кадырова, и попросил присяжных оправдать подсудимых.

Выступления с репликами

В своей реплике прокурор Юнусов отметил, что 31 декабря 1994 года и 1 января 1995 года бои шли по всему Грозному, и боевики, и федеральные войска не стояли на месте. Защита ставит под сомнение факт гибели солдат, основываясь на том, что точное место не установлено, или они погибли в другом месте, например, у президентского дворца. Но любой житель Грозного знает, что дворец недалеко и от вокзала, и от площади «Минутка», туда можно добежать за 5-10 минут. Кроме того, ряд потерпевших рассказывали, что видели украинских боевиков, которые убивали и пытали пленных, и слышали украинскую речь. Что касается участия Малофеева в боевых действиях, то виновным в этом его признал суд.

В ответной реплике адвокат Новиков попросил присяжных учитывать разницу между утверждениями: «украинцы воевали» и «Карпюк и Клых воевали»: первое – правда, второе – нет.

Адвокат Ицлаев в своей реплике заявил, что по версии обвинения Клых и Карпюк участвовали в банде «Викинг», которая находилась в районе вокзала, а до 19 часов 31 декабря была на площади «Минутка». То есть Клыху и Карпюку нельзя вменить все войны, которые происходили в Чечне. Из военных один погиб в поселке Садовое, другой в Старопромысловском районе Грозного - это очень далеко от места, где якобы воевал отряд «Викинг». Потерпевшая рассказывала об участии в боях украинцев с чужих слов, очевидцем событий она не была. Никто из бывших в плену на суде не подтвердил, что украинцы пытали пленных. Ицлаев напомнил, что хотя Малофеев и осужден за участие в военных действиях, есть приговор Керченского городского суда, согласно которому в тот период он совершал кражи в Крыму и в Чечне быть не мог. Затем снова призвал присяжных оправдать Клыха и Карпюка.

В своей реплике адвокат Дубровина вновь отметила, что никаких доказательств того, что Клых и Карпюк были в Чечне, не представлено, свидетели не видели их там и не смогли опознать. Она добавила, что Клых и Карпюк не могут отвечать за все происходившее тогда в Чечне и вновь просила их оправдать.

На этом прения закончились, и судья объявил перерыв, чтобы привести в зал судебного заседания подсудимых для выступления с последним словом.

Выступления С. Клыха и Н. Карпюка с последним словом

Сначала судья предоставил право выступить с последним словом С. Клыху, но тот читал стихи, говорил на темы, не относящийся к суду, затем стал кричать. Судья несколько раз делал ему замечания. Между не относящимися к делу высказываниями он сказал только, что не был в Чечне и не является боевиком. Судья прервал его и велел сесть, а когда Клых немного успокоился, вновь дал ему возможность говорить. На этот раз С. Клых сказал, что не был в Чечне, не воевал, в первый раз приехал в ЧР 14 сентября 2014 года, хотя признал факт вступления в УНА-УНСО, после чего снова начал говорить о вещах, не относящихся к делу и судья лишил его слова.

Затем судья предоставил возможность выступить с последним словом Н. Карпюку.

Николай Карпюк начал свое выступление с заявления, что ни он, ни Клых не участвовали в военных действиях на территории Чечни, до 17 марта 2014 года он не был не только в Чечне, но и вообще на территории России. Ни в одном запросе из РФ в Генеральную прокуратуру Украины в связи с чеченскими событиями и участием в них граждан Украины ни Клых, ни Карпюк не значились.

Далее Карпюк сказал, что признание из него выбивали пытками током. Здесь судья прервал его и и попросил не говорить о насилии, а присяжных не обращать на эти слова внимания. Но Карпюк продолжил, рассказав о том, что сознался только из-за угрозы выкрасть и пытать его малолетнего сына у него на глазах.

«Единственное моё преступление перед Россией, как я вижу, состоит в том, что я - украинец. Да, как мне здесь чеченцы шутя говорят - что же ты, Николай, не знал, что на территории РФ быть украинцем - уголовно наказуемо? Я уже знаю», - сказал Николай Карпюк.

Карпюк коснулся и показаний Малофеева: «Одновременно он находится на всех боях, он видит всех - кто что делает, кого убивают, куда стреляют, куда двигаются. И в это же время он совершает преступления на территории Украины, и в это же время он отбывает наказание на территории Украины. Действительно, вездесущий и всевидящий». Однако, отметил Карпюк, зная, через что Малофееву пришлось пройти, общаясь с российскими правоохранительными органами, он его за эту ложь не осуждает.

Карпюк говорил об обстоятельствах его задержания и получения признательных проказаний, о том, что полтора года после задержания его прятали от всего мира и даже ближайшие родственники не знали, где он находится, жив ли он. Он вспомнил, как один из силовиков сказал ему: «Ты пересек границу РФ, здесь прав не существует».

«В разговоре с одним из сотрудников ФСБ он согласился со мной, что шантажировать меня жизнью моего сына было подло. Тогда я его спросил: скажите, пожалуйста, вы считаете, что служение государству оправдывает любую подлость? Он ничего не смог ответить», - сказал Карпюк. И продолжил: «Если при жизни удастся заглушить голос совести, то там, на божьем суде, на который предстанет каждый из нас, именно совесть будет выступать нашим обвинителем. И все вот эти детские лепеты о государственных интересах там не имеют никакого значения. Потому, что государство, империя ваша, там не имеет никакого смысла. А ценности здесь - душа человека».

Затем Н. Карпюк выразил признательность адвокатам и правозащитникам, которые помогали ему и поддерживали его. Судья сказал Карпюку, чтобы он не нарушал регламент и говорил по существу. Тогда Карпюк еще раз привлек внимание слушателей с своему алиби на период с декабря 1994 по январь 1995 гг.

Затем Николай Карпюк отметил, что не испытывает ненависти к тем, кто пытал его, шантажировал и теперь судит – наоборот, он молится за них. «В своем стремлении выслужится перед властью, в своем стремлении быть сопричастным к власти эти люди переступили грань, за которой нет человечности, нет добра, правды, любви, истины», - сказал Карпюк.

По мнению Карпюка, одна из причин, по которой он здесь, то, что он - активный участник Майдана, который так сильно напугал Москву. Здесь судья снова прервал его попросив Карпюка говорить по существу рассматриваемого дела без остановки.

В завершении своего выступления Карпюк сказал: «пусть всемилостивый господь ниспошлет мир вам».

Следующее заседание назначено на 18 мая 2016 года.

ПЦ «Мемориал» публикует полные тексты выступлений в прениях адвокатов Д. Ицлаева, М. Дубровиной и И. Новикова, а также выступление с последним словом Н. Карпюк.