Беженец из Узбекистана (имя не раскрываем из соображений безопасности) имеет временное убежище в России. На рассмотрении в Управлении Верховного Комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ) находится его ходатайство о переселении в третью страну.Беженца начали преследовать еще в ноябре 2013 года, когда
Беженец из Узбекистана (имя не раскрываем из соображений безопасности) имеет временное убежище в России. На рассмотрении в Управлении Верховного Комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ) находится его ходатайство о переселении в третью страну.
Беженца начали преследовать еще в ноябре 2013 года, когда на него было заведено уголовное дело за покушение на дачу взятки полицейскому ГИБДД. Сам беженец утверждает, что он этого преступления не совершал. Следствие по делу окончено, материалы переданы в суд. 25 марта 2014 года должно было состояться судебное заседание. 23 марта беженец позвонил адвокату Ирине Соколовой, сотруднице Сети «Миграция и право» Правозащитного центра «Мемориал», представляющей его интересы. Он сообщил, что его задержали четверо сотрудников неизвестных структур: двое в форме полицейских, двое в гражданской одежде. Соколова попросила передать им телефон, но они отказались разговаривать. Вскоре связь прервалась.
На следующий день адвокату позвонил отец доверителя, также получивший в России временное убежище, и сообщил, что сын не пришел домой. Соколова немедленно подала заявления о розыске человека в УВД и УФСБ по Ивановской области.
Ни 25, ни 26 марта беженец по понятным причинам не явился на заседание по уголовному делу. Адвокат Соколова сообщила суду обстоятельства исчезновения беженца. Тем не менее, суд удовлетворил ходатайство гособвинения и вынес постановление о розыске и аресте беженца. Адвокат обжаловала постановление об аресте.
5 апреля беженец позвонил Соколовой и попросил встретиться. На личной встрече он рассказал, что его задержали на улице возле дома, увезли в Москву, продержали там сутки, затем долго везли куда-то на машине. Он слышал, как сотрудники разговаривали о том, что адвокат подала заявления о розыске. Зачем его забрали и что собираются с ним делать, беженцу не говорили. На его вопросы не отвечали вовсе или говорили, что якобы где-то совершено какое-то убийство и если свидетель беженца не опознает, то его отвезут обратно в Иваново. «Но это была явная ложь, - говорит Соколова. - С 2010 года мой доверитель не выезжал из Ивановской области». Беженца продержали в закрытом помещении несколько дней. Однажды вечером его вывели из здания. У него потребовали, чтобы он сел в автомобиль типа микроавтобуса. В этот момент ему удалось убежать. Местный житель, давший ему приют, сообщил, что они находятся недалеко от границы с Казахстаном, и подсказал, как добраться до Москвы.
В настоящее время сохраняется высокая вероятность повторного похищения. Сотрудник УВКБ в ближайшее время должен провести собеседование с семьей доверителя.
«К сожалению, похищение граждан Узбекистана и Таджикистана спецслужбами этих государств при активной поддержке российских коллег происходит недопустимо часто, - комментирует Светлана Ганнушкина, руководитель Сети «Миграция и право». - При этом нам не известно ни одного cлучая, когда бы такие преступления, а это именно преступления, в России расследовались. Было множество случаев, когда ценой невероятных усилий похищение удавалось предотвратить. Одно из таких дел - знаменитое дело "ивановских узбеков", которое тоже вела Ирина Соколова. От многих наших спасенных мы слышали, что в их присутствии представители спецслужб их стран вели телефонные переговоры со своим руководством, отчитываясь в отданных нашим спецслужбам денег в оплату за участие в похищении. Борьба с этим чудовищным явлением не ведется.
Думаю, что, кроме коррупции, тут еще играет роль то, что спецслужбы стран СНГ слишком тесно сотрудничают друг с другом. Едва ли кто-то даже за огромные деньги помог бы ЦРУ вернуть Сноудена».