Туркменистан: власти строят «железный занавес» по рецептам сталинской диктатуры

Начиная с прошлого года туркменские власти предпринимают беспрецедентные меры, направленные на ограничение свободы передвижения и резкое уменьшение числа иностранцев, посещающих Туркменистан или проживающих в этой стране. Государство стремится жестко контролировать любые контакты населения с иностранцами, опасаясь проникновения из-за рубежа «чуждых идеологий» и «нежелательных элементов».

26 января 2001 г., выступая в Ашхабаде перед сотрудниками Комитета национальной безопасности Туркменистана, президент Сапармурат Ниязов с удовлетворением отметил, что в прошлом году были «арестованы и высланы из страны» 10 тысяч иностранных граждан, изъято «350 тыс. религиозных книг, несовместимых с нашим вероисповеданием», и около 80 тыс. кассет1. Однако «проделанная работа» не удовлетворила президента. Объявив об увеличении штатов КНБ с 1,5 до 2,5 тыс. чел., он призвал руководителей силовых структур к дальнейшему ужесточению контроля за иностранцами и усилению охраны государственной границы.

Визовый режим для иностранцев

Туркменистан стал первым государством СНГ, заявившем о введении с июня 1999 г. визового режима для граждан бывших советских республик2. Выход из бишкекского соглашения 1992 г. о безвизовом режиме аргументировался необходимостью создания «барьера» для проникновения в страну «политических экстремистов» и преступников3.

Первоначально получение туркменской въездной визы в большинстве случаев не представляло серьезной проблемы. Однако в апреле-июне 2000 г. президент Сапармурат Ниязов подверг резкой критике деятельность консульской службы МИД.

По неофициальным данным, одним из поводов для критики послужил инцидент, связанный с поездкой в Ашхабад в апреле 2000 г. российского журналиста Александра Бушева. Бушев, эмигрировавший из Туркменистана в 1996 г., имел двойное российско-туркменское гражданство и, вследствие этого, обладал правом безвизового въезда в Туркменистан. Однако несмотря на наличие аккредитации в МИД он был задержан пограничниками в ашхабадском аэропорту, поскольку его фамилия фигурировала в списке иностранных журналистов, пребывание которых в стране «нежелательно». Существуют различные версии того, как Бушеву удалось преодолеть пограничный барьер. По одной из версий, он связался по телефону с МИД и сослался на договоренность с главой министерства и пресс-секретарем посольства Туркменистана в РФ. В итоге пограничники пропустили Бушева в Ашхабад, однако в тот же день руководство погранвойск передало информацию о происшедшем президенту Ниязову. По указанию последнего Бушеву жестко «предложили» вернуться в Москву. Министр иностранных дел Борис Шихмурадов был подвергнут критике, а чиновники МИД, ответственные за фильтрацию иностранцев, вскоре потеряли свои должности.

«Нельзя допускать, чтобы неизвестно кто пересекал границы Туркменистана», – возмущенно заявил Ниязов на заседании Кабинета министров 4 июля 2000 г.

МИД обвинили также в слабом контроле за гражданами Турции и Ирана, многие из которых, въехав в страну, нарушали сроки пребывания, покупали квартиры и незаконно открывали частные предприятия. На заседании Кабинета министров 18 апреля 2000 г. президент отметил, что «система надзора за приезжающими в велаятские центры» иностранцами «полностью отсутствует». Коррумпированное МВД было отстранено от контроля за иностранными гражданами после того, как в паспортных столах четырех районов были зафиксированы случаи продажи им туркменских паспортов4. Реорганизации подверглась и созданная в июне 1999 г. межведомственная комиссия по визам5, без санкции которой министерства и ведомства не могли приглашать на работу иностранцев.

В конце июня 2000 г. было утверждено новое положение о въезде и выезде из Туркменистана иностранных граждан, предусматривающее выдачу приглашений на посещение Туркменистана только центральным аппаратом МИД и создание межведомственного компьютерного центра по учету въезжающих в страну иностранцев6.

Следует отметить, что МИД по указанию КНБ начиная с 1999 г. жестко ограничивал выдачу въездных виз в отдельные периоды. В 1999-2000 гг. такого рода негласные ограничения на въезд в Туркменистан вводились на 1,5-2 месяца – в преддверии ежегодного празднования Дня независимости, отмечаемого 27 октября. Однако в 2001 г. ограничения на въезд «в связи с предстоящим празднованием 10-летия независимости» были введены уже весной. Автору известны несколько случаев, когда в первой половине этого года было «временно отказано» в выдаче въездных виз туристам из СНГ и Западной Европы.

Такие же «временные отказы» в визе, но уже независимо от времени года, постоянно получает большинство иностранных журналистов, желающих посетить Туркменистан. Впрочем даже в случае выдачи визы передвижение журналиста по стране происходит, согласно постановлению президента, «в порядке, установленном для сотрудников дипломатических представительств» с обязательной «нотификацией поездок… через отдел информации Министерства иностранных дел Туркменистана»7.

Корреспондент «Дейли телеграф» Маркус Уоррен в августе 2000 г. был задержан в Ашхабаде и доставлен в МИД, где ему угрожали аннулировать визу из-за того, что за 2 часа до этого он в частном разговоре с журналистом туркменской службы Радио «Свобода» Сапармурадом Овезберды поинтересовался возможностью встречи с несколькими туркменскими диссидентами.

Граждане государств СНГ, многие из которых имеют в Туркменистане знакомых или родственников, с удивлением обнаружили, что после введения визового режима эта страна стала для них практически недоступной.

Так, любители азиатской экзотики в России, на Украине или в Казахстане часто не могут найти даже телефоны фирм, организующих туры в Туркменистан. Немногочисленным туркменским фирмам власти, следуя советской традиции, предписывают размещать иностранных туристов только в пустующих роскошных отелях, построенных государством, где минимальная стоимость номера сразу превращается в серьезный барьер для большинства бывших советских граждан.

Въехать в страну по частному приглашению также непросто. Некоторые жители Туркменистана рассказывали, что после попытки оформить приглашение для своих знакомых они были вызваны в КНБ, где подверглись угрозам и запугиваниям, после чего вынуждены были отказаться от своих планов.

Межправительственными соглашениями, подписанными в 1999 г., жителям приграничных районов Узбекистана и Казахстана разрешен безвизовый въезд в прилегающие районы Туркменистана сроком до 5 дней. Ежемесячно в упрощенном порядке только туркмено-узбекскую границу до недавнего времени пересекали около 50 тыс. граждан Узбекистана и 600-700 граждан Туркменистана. Большой поток въезжающих из Узбекистана объясняется наличием крупных узбекских диаспор в Лебапском и Ташаузском (Дашогузском) велаятах.

15 февраля 2001 г., выступая перед главами дипломатических миссий, президент Туркменистана Сапармарат Ниязов сообщил, что с недавнего времени введена плата в размере 6 долларов за посещение гражданами Узбекистана приграничных областей8. Он признал, что эта мера имела целью ограничить число поездок в Туркменистан и выразил опасение в связи с большим числом якобы «фиктивных браков» между жителями двух стран, после регистрации которых граждане соседнего государства стремятся получить вид на жительство в Туркменистане.

После введения нового сбора число граждан Узбекистана, официально пересекающих узбекско-туркменскую границу, сократилось с 50 до 10-15 тыс. чел.9 Следует отметить, что сбор в 6 долларов является непосильным для большинства узбекских семей, поскольку превышает среднемесячную заработную плату в регионе.

Аналогичный механизм ранее был использован туркменским властями, чтобы закрыть въезд в страну частных автомашин из соседних государств СНГ. После введения 1 января 1998 г. непомерно высокой для Центральной Азии страховой платы за пересечение границы иностранным автотранспортным средством легковые машины с казахскими и узбекскими номерами фактически вообще перестали заезжать в Туркменистан. По этой причине весной 1998 г. автор этого обзора, как и тысячи других людей, вынужден был пешком преодолевать более чем километровую нейтральную зону между пограничными постами двух стран, чтобы пересесть из узбекской машины в частное такси с туркменским номером.

В 2000-2001 гг. туркменские власти продолжили начатую ранее практику негласных, политически мотивированных ограничений на въезд в страну зарубежных журналистов, правозащитников и религиозных активистов из стран СНГ, формально имеющих право на безвизовое посещение Туркменистана.

Так, в ноябре 2000 г. правозащитник Хаидбай Абдуллаев из г.Хивы (Узбекистан), приглашенный на экологический семинар в г.Ташаузе и имеющий право на безвизовый въезд, был задержан туркменскими пограничниками на пункте пограничного контроля. Офицер, сверившись со списком, объявил, что Абдуллаеву закрыт въезд в Туркменистан. По некоторым данным, КНБ полагало, что правозащитник поддерживает контакты с туркменской службой Радио «Свобода».

Случай с журналистом Александром Бушевым был уже описан нами выше.

В январе 2001 г. в ашхабадском аэропорту был задержан бывший пресвитер баптистской общины г.Красноводска (Туркменбаши), российский гражданин Петр Кашин. После задержания у него был аннулирован вид на жительство, дающий право безвизового посещения Туркменистана.

Ограничения пассажирских перевозок

Туркменистан последовательно сокращает объемы международных пассажирских перевозок со странами Содружества10. В 1994 г. было отменено прямое железнодорожное сообщение с Россией и другими государствами СНГ, позднее прекращены все авиационные рейсы, вылетающие за рубеж из региональных центров. Весной 1997 г. были запрещены поездки в Узбекистан пассажирских автобусов.

Новой ограничительной мерой стал введенный в мае 2001 г. запрет на продажу за рубежом железнодорожных билетов до туркменских станций, через которые транзитом проходят узбекские и таджикские поезда (в том числе следующие в Россию).

По мнению местных наблюдателей, после завершения строительства новых участков железных дорог, интенсивно ведущегося сейчас как в Узбекистане, так и в Туркменистане, сухопутные туркменские границы, возможно, окажутся полностью закрытыми для всех видов пассажирских перевозок, включая транзит.

Право на выезд

В Туркменистане с советских времен сохранился разрешительный порядок выезда за рубеж. Гражданин не имеет права покинуть страну без разрешения государства, причем разрешение выдается на посещение конкретной страны на определенный срок.

Начиная с 1992 г. имели место неоднократные случаи отказов в выдаче разрешительных виз и паспортов гражданам Туркменистана, приглашенным за рубеж для участия в различных научных, культурных, общественных и религиозных мероприятиях, а также лицам, подозреваемым в политической нелояльности.

Ограничения свободы выезда из страны затронули более широкие слои населения после того, как с июня 1999 г. разрешительная виза стала необходима для поездок в государства СНГ. С этого времени возможности поддержания гражданами Туркменистана многочисленных дружеских, родственных, научных и деловых связей на территории бывшего СССР, занятие челночным бизнесом и т.п. оказались в полной зависимости от решения секретной полиции.

Местные наблюдатели отмечают, что визовый режим стал активно использоваться КНБ в качестве инструмента обеспечения политической лояльности населения и что возможности судебного обжалования отказов в выдаче разрешительной визы в Туркменистане практически не существует.

Симптоматично, что с введением в 1999 г. визового режима резко уменьшилось число посещений проживающих в России политэмигрантов их знакомыми из Туркменистана, заметно сократился объем альтернативной информации о ситуации в стране, поступающий в зарубежные СМИ и правозащитные организации.

Хотя лица с двойным российско-туркменским гражданством, имеющие российский загранпаспорт, формально имеют право беспрепятственного въезда и выезда из Туркменистана, на практике это выполняется далеко не всегда. Существуют «черные списки», попав в которые, гражданин даже при наличии российского паспорта может выехать из страны лишь по специальному разрешению КНБ.

Одной из жертв подобной системы стал руководитель образовательного центра «Фламинго» из г.Красноводска (Туркменбаши) Вячеслав Мамедов, подозреваемый властями в политической нелояльности. 30 октября 2000 г. Мамедов должен был вылететь в Алма-Ату (Казахстан) для участия в конференции, организуемой ОБСЕ. Однако при прохождении пограничного контроля он был задержан, так как его фамилия фигурировала в специальном списке лиц, которым запрещен свободный выезд из страны. Мамедов имел российский загранпаспорт, не находился под следствием и не существовало никаких других формальных причин, ограничивающих свободу его передвижения. Тем не менее пограничники отказывались пропустить его в самолет. Вылет авиарейса был задержан на полчаса. Лишь после вмешательства представителя ашхабадского офиса ОБСЕ центральный аппарат КНБ дал разрешение на поездку Мамедова в Казахстан. При последующих поездках Мамедова в Россию по семейным причинам сотрудники секретной полиции каждый раз требовали предварительного уведомления о готовящейся поездке, которая согласовывалась ими с центральным офисом КНБ в Ашхабаде.

По сообщениям из Ашхабада, тех, кто «слишком часто» выезжает в Россию или другую страну по туристическим визам, вызывают на беседы в КНБ, в ходе которых подробно опрашивают о целях поездок.

С лета 2000 г. в Балканском велаяте началось возбуждение уголовных дел по статье Уголовного Кодекса, предусматривающей ответственность за незаконный переход границы. Осуждались в основном этнические азербайджанцы, которые на пароме ездили к своим родственникам в Азербайджан без оформления визы, заплатив взятку сотрудникам туркменской пограничной службы. При прохождении пограничного контроля в Баку азербайджанские пограничники ставили в паспорта штампы о въезде и выезде из страны. Наличие такого штампа в туркменском паспорте, выявляемого в ходе проверки, являлось основанием для возбуждения уголовного дела. Ежемесячно только городской суд Красноводска (Туркменбаши) осуждает за незаконный переход границы от 10 до 12 чел. Иногда в тюрьму отправляют целыми семьями.

Как сообщают, представителей казахской диаспоры в ряде случаев спасало от ареста только то, что при въезде в Казахстан в паспорта не ставится никаких отметок о прохождении погранконтроля.

Аресты в Красноводске (Туркменбаши) усилились после того, как в декабре 2000 г. президент Ниязова публично заявил, что, по его сведениям, «через порт из-за рубежа без визы проходит кто угодно». «Только в ноябре этого года 1021 человек приехал из Азербайджана. В порту начали выдавать визы. В Туркменистан приезжают и из других государств Кавказа. Покупают себе паспорта. И в это оказались замешаны 12 сотрудников полиции, на которых уже заведены дела. За 50-100 долларов США делают прописку… Туркменбаши – это ворота страны. Нельзя допускать, чтобы кто попало приезжал сюда»11.

По некоторым данным, возможно дальнейшее ужесточение визового режима. В частности, в предварительном порядке обсуждается вопрос о необходимости получения разрешительной визы для поездки за рубеж лиц с двойным российско-туркменским гражданством, постоянно проживающих на территории Туркменистана.

Проблемы эмиграции

Те, кто желает эмигрировать из Туркменистана, также сталкиваются с многочисленными проблемами. Так, уезжающим в Россию, чтобы приватизировать и продать квартиру, нужно сначала получить статус переселенца, который в настоящее время не выдается без наличия российского гражданства и нотариально заверенного приглашения родственников о согласии предоставить переселенцу свое жилье. Таким образом, типичным является случай, когда только подготовка и оформление документов о гражданстве и статусе переселенца занимает несколько лет.

Кроме того, в Ашхабаде действуют многочисленные ограничения на продажу жилья лицам, не имеющим ашхабадской прописки, а также продажу и аренду жилого фонда, подлежащего сносу согласно утвержденным президентом грандиозным планам реконструкции туркменской столицы.

При сносе частного жилья владельцы получают денежную компенсацию в десятки раз меньшую, чем стоимость уничтоженной государством собственности, а в ряде случаев не получают такой компенсации вообще, что серьезно сказывается на возможности граждан оплатить расходы по переселению в другую страну.

Казах из Балканского велаята, собирающийся эмигрировать в Казахстан, сообщил, что полиция отказывается выписать его из частного дома до тех пор, пока он не получит вид на жительство в Казахстане. В результате он не может продать дом и за счет этого покрыть расходы на переезд.

Другие ограничения контактов с иностранцами

Власти Туркменистана всегда неохотно давали разрешение на регистрацию браков граждан своей страны с иностранцами. Регистрация таких браков в последние годы осуществлялась только Центральным ЗАГСом в Ашхабаде при наличии письменного разрешения заместителя главы городской администрации.

В июне 2001 г. президент Сапармурад Ниязов подписал указ, согласно которому иностранец, желающий вступить в брак с туркменской гражданкой, должен перечислить на счет государственной страховой организации специальный сбор в размере 50 тыс. долларов, а также владеть жильем на территории Туркменистана. Текст этого документа пока не опубликован, однако если руководствоваться его изложением в одном из выступлений Ниязова, следует признать, что брак с иностранцем станет возможным зарегистрировать практически только за границей. Власти Туркменистана пока никак не отреагировали на критику этого решения со стороны международных организаций.

За последние годы многие туркменские граждане, обучавшиеся за границей, были под теми или иными предлогами отозваны на родину. Недавно Ниязов потребовал от высших чиновников, чтобы их дети не обучались за рубежом и чтобы они в период отпуска отдыхали не в других странах, а внутри страны – на побережье Каспия. Насколько известно, никто не решился ослушаться этих «рекомендаций» главы государства.

Для участия в любом общественном мероприятии за рубежом необходимо разрешение государственных органов. Известен случай, когда несколько учителей ашхабадских школ были уволены или получили выговоры за то, что в период отпуска приняли участие в общественно-культурных мероприятиях, проводившихся в России в рамках программ работы с соотечественниками. В состав делегаций общественных организаций, выезжающих на те или иные мероприятия за рубежом, нередко включают сотрудников КНБ. По возвращении домой участники таких поездок часто вынуждены представлять в устной или письменной форме отчеты о ходе мероприятия и поведении других членов туркменской делегации.

Встреча с иностранцем, посещение иностранного посольства или офиса международной организации нередко становится причиной вызова туркменского гражданина в КНБ. В отдельных случаях сотрудники КНБ требуют впредь согласовывать с ними любые контакты такого рода.

Летом 2001 г. власти без объяснения причин запретили проведение летнего лагеря английского языка для школьников в местечке Чули под Ашхабадом, ежегодно проводимого волонтерами американского Корпуса мира.

15 июня 2000 г. Ниязов подписал постановление, согласно которому туркменским юридическим и физическим лицам запрещено иметь счета в зарубежных банках, а те, кто открыл их до принятия постановления, должны перевести деньги в Туркменистан в течение трех месяцев.

Международные телефонные переговоры с Туркменистаном прослушиваются КНБ и в случае «неправильных разговоров» нередко разъединяются оператором. Лица, допускающие критические высказывания в телефонных разговорах, могут быть вызваны для «профилактической беседы» в КНБ.

Переписка по обычной и электронной почте перлюстрируется. Житель Ашхабада, отправивший за границу несколько лет назад 6 писем безобидного содержания на эсперанто, сообщил, что ни одно из них не дошло до адресата, также не было получено ни одно письмо, адресованное ему зарубежными коллегами.

С целью усиления государственного контроля за электронной почтой в мае 2000 г. были отозваны лицензии у всех частных провайдеров Туркменистана. В договоре, который теперь пользователи электронной почтой подписывают с государственной компанией «Туркментелеком», право последней контролировать частную переписку оговаривается специальным пунктом.

В мае 2001 г. один из ашхабадских знакомых автора сообщил, что у него «начались серьезные проблемы» после того, как КНБ прочитал полученные им из России электронные письма, в которых содержались вопросы о ситуации в Туркменистане.

По неподтвержденной информации, с целью ограничения международных телефонных разговоров с отдельными странами власти ввели специальные тарифы, по которым минута разговора с соседним Азербайджаном стоит в 2 раза дороже, чем с Белоруссией, находящейся за тысячи километров от Туркменистана.

Охрана границ

В момент введения визового режима туркмено-узбекская (1621 км) и туркмено-казахская (380 км) границы были фактически неохраняемыми, за исключением пунктов пограничного контроля на основных трассах. Действовали широко известные контрабандные маршруты в пустыне, через которые туркменские торговцы вывозили и ввозили грузовики с грузами из Ташауза и Красноводска (Туркменбаши). В Лебапском велаяте жители, легко обходя посты, тайно перегоняли скот в Узбекистан, где цена на мясо в несколько раз превышала цены внутреннего туркменского рынка. Возросли масштабы наркотрафика. Фактически туркменские силовые структуры оказались не готовыми к осуществлению контроля за северной и восточной границами страны.

После вывода из Туркменистана российских погранвойск в ноябре 1999 г. намного более проницаемой стала и афганская граница. Косвенным свидетельством этого явилось резкое сокращение объема изъятых наркотиков.

Российские спецслужбы высказывали подозрение, что через территорию Туркменистана в Чечню стали попадать боевики из мусульманских стран. По неофициальным данным, осенью 1999 г. несколько подозрительных лиц с пакистанскими и афганскими паспортами, прилетевших в Москву рейсом туркменской авиакомпании, были задержаны в аэропорту Домодедово. Примерно в то же время возле Ташауза были обнаружены несколько джипов с афганцами, проникшими в Туркменистан минуя пограничные посты и расспрашивавшими местных жителей о дороге в Россию. Позднее среди убитых в Чечне боевиков были обнаружены те, кто въехал в Россию через одну из туркменских туристических фирм.

В апреле 2000 г. президент Сапармурат Ниязов был вынужден признать, что охрана границы и контроль за иностранцами внутри страны находятся не на должном уровне. «За последние три месяца, - сообщил он, - на афганской границе с нашей стороны задержаны 5 тысяч человек», проникших в погранзону минуя контрольные посты с целью приобретения наркотиков для перепродажи. Среди задержанных были как туркменские граждане, так и иностранцы12.

Серьезное беспокойство властей вызывают проникающие в Туркменистан исламские оппозиционеры из Узбекистана. Считается, что именно они ответственны за первую вооруженную стычку на границе в декабре 1998 г., в ходе которой погибли три сотрудника туркменских правоохранительных органов. В сентябре 1999 г. при задержании в Ташаузе исламистов из Узбекистана один из них подорвал себя гранатой в центре города. По неподтвержденным данным, еще один случай вооруженного сопротивления при задержании исламистов из числа этнических узбеков имел место в Дашогузском велаяте в мае 2000 г.

На расширенном заседании Кабинета министров 15 июня 2000 г. Ниязов потребовал «незамедлительно… положить конец участившимся нарушениям государственной границы». Были созданы 11 новых пограничных постов в Ташаузском (Дашогузском) велаяте и 10 – в Лебапском, штаты погранвойск увеличены на 500 чел.13 Позднее новые посты были созданы и на казахско-туркменской границе (сообщается о размещении в пос.Бекдаш Балканского велаята нового погранотряда).

С 1 сентября 2000 г. свободный въезд в Ташауз – административный центр одноименного велаята (области) – был закрыт. Город был включен в пограничную зону, въезд в которую гражданам Туркменистана разрешен лишь на основе специальных пропусков, выдаваемых полицией.

Житель Ашхабада, приехавший на поезде в Ташауз в конце августа 2000 г., рассказывает, что вокзал был окружен железной решеткой, документы и вещи всех пассажиров подвергались тщательному досмотру.

По некоторым данным, в сентябре 2000 г. в пограничную зону был включен и г.Чарджоу – административный центр Лебапского велаята. Вокзал здесь еще в 1998 г. был окружен решеткой из стальных прутьев, при прохождении пассажирских поездов из Узбекистана и Таджикистана полиция тщательно проверяет документы и вещи, выход на перрон допускается только при наличии билета.

В октябре 2000 г. туркменские посольства за рубежом получили указание ограничить выдачу виз гражданам Узбекистана и Афганистана.

В ноябре 2000 г. из Ташауза поступила первая информация о подготовке к сооружению на отдельных участках границы с Узбекистаном заградительных сооружений. Дальнейшие сведения об обустройстве границы отсутствуют, однако имеются неподтвержденные данные о последующих разрушениях заграждения из колючей проволоки гражданами Узбекистана и о закидывании камнями одного из туркменских постов в мае этого года.

В июне-июле 2001 г. стало известно о новых инцидентах на границе. Так, 27 июля в результате перестрелки на пограничном посту на трассе Ташауз-Ургенч два гражданских лица были убиты, а один получил тяжелое ранение и находится в реанимации. Источник в Ташаузе утверждает, что все трое принадлежали к узбекской исламской оппозиции.

Месяцем ранее туркменские пограничники застрелили двух граждан Узбекистана, занимавшихся контрабандой бензина и пытавшихся незаконно пересечь границу на мотоцикле.

СМИ Туркменистана и Узбекистана не сообщали об этих случаях. Однако по информации туркменского агентства TDH 3 июля 2001 г. состоялся телефонный разговор между Исламом Каримовым и Сапармуратом Ниязовым, в ходе которого президенты заверили друг друга, что «в пограничной полосе… будут поддерживаться и укрепляться необходимый порядок и дисциплина, жестко пресекаться любые попытки нарушить государственную границу, мирную… жизнь и покой проживающих по обе ее стороны граждан».

14 июня 2001 г., выступая на расширенном заседании Совета национальной безопасности, Ниязов заявил, что «обустройство границы с Узбекистаном» завершается и что «переход границы вне КПП должен быть надежно закрыт». Аналогичные мероприятия на границе с Казахстаном будут, по словам президента, осуществлены после подписания соответствующих соглашений в ходе его июльского визита в Астану14.

В том же месяце стало известно, что власти обсуждают возможность введения режима закрытой погранзоны и для г.Красноводска (Туркменбаши) – основного порта на побережье Каспия. Хотя окончательное решение еще не принято, с декабря 2000 г. в городе запрещена прописка и продажа жилья жителям других регионов.

Очевидно, что в условиях огромной протяженности границ, ограниченной численности погранвойск и высокого уровня коррупции в силовых структурах туркменская граница будет оставаться проницаемой. В этой ситуации власти, укрепляя границу, одновременно значительно усиливают полицейский контроль за транспортными коммуникациями и населением приграничных районов и столицы.

Полицейский контроль

В 1999 г., очевидно, под впечатлением террористических актов в Ташкенте президент Сапармурат Ниязов потребовал от КНБ и полиции обеспечить жесткий контроль за ситуацией в Ашхабаде.

Это указание не было выполнено, поэтому весной и летом 2000 г. Ниязов в своих выступлениях вновь неоднократно возвращался к этому вопросу.

«Год назад я поручил председателю КНБ М.Назарову и министру внутренних дел П.Бердыеву разделить на участки каждый квартал, каждую улицу города, чтобы сотрудники правоохранительных органов знали каждого, живущего там. На всех перекрестках надо поставить будки, в которых, сменяя друг друга, 24 часа в сутки должны дежурить сотрудники полиции… Однако правоохранительные органы, едва начав эту работу, благополучно бросили», - заявил Ниязов в августе 2000 г. Особое беспокойство у него вызывало то, что многочисленные частные дома, возводимые без разрешения властей на окраинах столицы, «строят не ашхабадцы, а иногородние граждане»15.

В апреле 2000 г. Ниязов высказал возмущение тем, что «в Ашхабад может приехать и обосноваться как угодно надолго любой /гражданин страны/». «Почему в Ашхабаде организации и ведомства принимают на работу людей без паспорта, прописки, определенного места жительства?» Министерству юстиции было поручено разработать более строгий закон о рабочих местах и постановление, запрещающее наем приезжих иностранными фирмами.16

По указанию президента в начале 2000 г. в Ашхабаде был введен запрет на продажу жилья жителям других регионов. В том же году в рамках плана реконструкции столицы начался массовый снос жилых зданий, затронувший тысячи семей. Одновременно широкий характер приняла кампания по сносу построенных без разрешения частных домов в пригороде столицы. При этом, как сообщают, во многих случаях власти вынуждали выходцев из других регионов покинуть Ашхабад.

Запреты на продажу жилья и прописку жителей других регионов были введены в декабре 2000 г. в г.Красноводске (Туркменбаши). На протяжении нескольких лет аналогичные запреты действуют и в г.Ташаузе.

Со второй половины 2000 г. в различных регионах стали практиковаться крупные полицейские акции по проверке паспортного режима.

После одной из таких проверок в Ашхабаде в начале 2001 г. сотни безработных, инвалидов и нищих были принудительно направлены в «лечебно-трудовой профилакторий» в г.Теджене, где использовались на хозяйственных работах.

В г.Красноводске (Туркменбаши) с декабря 2000 г. специальные группы в составе сотрудников полиции, КНБ и местного хякимлика (администрации) на протяжении более двух месяцев осуществляли тотальную проверку паспортного режима во всех квартирах и частных домах. Проверка производилась в вечернее время, когда улицы патрулировались смешанными военно-полицейскими нарядами (обычно один полицейский и трое солдат). Сообщается, что начиная с декабря такие наряды постоянно дежурят на улицах с 9 часов вечера до 8 утра.

В ходе упомянутой операции полиция требовала выезда из города многочисленных жителей Лебапского и Ташаузского (Дашогузского) велаятов, приехавших в Красноводск в поисках работы. Квартиры и дома, где они проживали, были взяты под специальный контроль и подверглись дополнительным проверкам.

Осенью 2000 г. тотальные проверки жилых помещений были проведены в г.Ташаузе. Проверку производили группы (т.н. «комиссии») из 3-4 человек, включавшие представителей хякимлика (администрации), полиции и местного жилищно-эксплуатационного управления.

14 июня 2001 г., выступая на расширенном заседании Совета национальной безопасности, Ниязов объявил, что «в ближайшее время в Балканском, Дашогузском и Марыйском велаятах будут созданы специальные подразделения по охране общественного порядка», которые будут вести патрулирование и должны «убрать попрошаек с улиц»17.

С июня 1999 г. неоднократно отмечалось временное усиление полицейского контроля за передвижением граждан по крупным автомагистралям и железной дороге. Дополнительные меры безопасности были приняты в 2000 г., когда одновременно с ограничением въезда в Ташауз были созданы многочисленные новые посты на трассе Чарджоу-Ашхабад, осуществляющие досмотр автотранспорта и проверку документов пассажиров.

Весной 2001 г. КНБ, угрожая «серьезными неприятностями», запретил выезд за пределы постоянного места жительства ряду граждан Туркменистана, включая активистов незарегистрированных религиозных конфессий. Так, 7 мая 2001 г. руководитель ашхабадской общины пятидесятников Василий Коробов был предупрежден КНБ, что в течение 6 месяцев он не имеет права выезжать за пределы города. Запрет последовал после того, как днем ранее Коробов был задержан в г.Мары во время участия в богослужении под открытым небом18.

Местные наблюдатели полагают, что в ближайшие годы следует ожидать новых решений властей по ограничению свободы передвижения и выбора места жительства внутри страны.

Депортация иностранцев

Одновременно с введением в 1999 г. визового режима перед правоохранительными органами была поставлена задача усиления полицейского контроля за иностранцами, находящимися в Туркменистане.

В мае 1999 г. в Ашхабаде в ходе проверки, проведенной по указанию главы государства, были выявлены около 90 чел., не имевших туркменского гражданства и проживавших в городе без прописки и регистрации19. Позднее они были депортированы.

С сентября 1999 г. началась депортация из Туркменистана иностранных граждан, игравших активную роль в незарегистрированных религиозных общинах. За период с сентября 1999 г. по апрель 2000 г. имеются сведения о депортации (реже – принуждении к отъезду) десятков христиан, более 300 мусульман и двух активистов общества «Сознание Кришны». В сентябре 1999 г. при содействии узбекских спецслужб была выявлена и разгромлена группа узбекских исламистов в Ташаузе. Депортации верующих продолжались и позднее, причем в одном случае КНБ попыталось депортировать в Россию гражданина Туркменистана.

В апреле 2000 г. президент Ниязов, упомянув недавние депортации, проведенные при участии КНБ и МИДа, подчеркнул, что контроль за иностранцами все еще недостаточно эффективен. Вслед за этим последовали новые массовые депортации, вследствие которых, как отмечалось выше, общее число депортированных иностранных граждан в 2000 г. достигло 10 тыс. человек.

Наблюдатели в Ашхабаде отмечают сокращение в 2000-2001 гг. числа турок, иранцев и афганцев, проживающих в туркменской столице.

В Лебапском велаяте депортации подвергаются в основном граждане России и Азербайджана. С сентября 2000 г. на каждом бакинском и астраханском паромах депортируется по несколько семей. Российский гражданин рассказывает, что был очевидцем принудительной отправки на пароме в Россию трех мужчин и семи женщин.

В одном случае власти потребовали от жены местного жителя (этнической азербайджанки), чтобы она покинула страну и получила въездную визу на посещение мужа. Эта женщина выехала из Баку в начале 90-х годов, когда визового режима между странами СНГ еще не существовало. Проживая в Туркменистане, она потеряла паспорт, из-за отсутствия которого ей отказываются продлить вид на жительство и на протяжении двух лет не выдают свидетельства о рождении сына.

Очевидно, что кампания по депортации иностранцев не могла не затронуть и районы, граничащие с Узбекистаном, однако информацией о масштабах депортаций в этих регионах автор не располагает.

К общему числу депортированных следует добавить иностранных граждан, осужденных или арестованных в Туркменистане и «помилованных президентом» (около 600 чел. за 1998-2000 гг.)20. Фактически эти люди были переданы под конвоем представителям соответствующих государств, многие из них продолжают отбывать на родине наказание, определенное туркменским судом.

Некоторые итоги

Завершая обзор, следует отметить, что Туркменистан становится все более закрытым для личных, культурных, образовательных и научных контактов. Сокращаются объемы въезда и выезда из страны, заметно меньшим стало число иностранцев, которым разрешено находиться в Туркменистане. КНБ осуществляет цензуру всех видов информационных коммуникаций. Разрешительный порядок выезда за рубеж открыто используется властями в качестве инструмента политического контроля за населением.

Одновременно предпринимаются различные шаги, ограничивающие контакты с иностранцами, свободу передвижения и выбора места жительства внутри страны. В ряде случаев это ведет к грубому нарушению гражданских прав и находится в очевидном противоречии с международными обязательствами Туркменистана и даже внутренним туркменским законодательством.

При сохранении нынешнего политического курса в ближайшие годы следует ожидать дальнейшего усиления изоляционистских тенденций и введения еще более масштабных ограничений частных контактов граждан с внешним миром.

Таким образом, вопреки официальным декларациям Туркменистан все более превращается в закрытое полицейское государство, которое пытается отгородиться от мирового сообщества «железным занавесом», создаваемого по рецептам диктатур сталинского или северокорейского типа.