Тангиева против России (Tangiyeva v Russia, № 57935/00)

Заявительница и ее семья проживали в Грозном. В октябре 1999 г. в Чечне возобновились военные действия. По словам заявительницы, район, в котором они жили, в первый раз подвергся массированной бомбардировке 22 ноября 1999 г., и тогда же убило одну из женщин, которая жила у них. В тот же день мать заявительницы получила легкое осколочное ранение. После этого обстрел усилился, и заявительница и ее семья не смогли покинуть город.

После 23 декабря 1999 г. заявительница и другие люди, укрывавшиеся в подвале ее дома, решили перейти в более безопасное место. 26 декабря 1999 г. большинство из них перебралось в соседний пятиэтажный дом с более просторным подвалом. Отец заявительницы, дядя и один из соседей остались в доме заявительницы присматривать за имуществом и домашним скотом.

Вечером 26 декабря 1999 г. на их улицу прибыли танки, и военнослужащие заняли боевые позиции в окрестных домах.

С 3 по 10 января 2000 г. заявительница каждый день ходила проведать своих родственников, остававшихся в ее доме. Несколько раз она встречала офицера, который был пьян, агрессивен и угрожал их всех застрелить. Отцу заявительницы удавалось его успокоить.

10 января 2000 г. заявительница, ее семья и некоторые соседи наконец решили наутро покинуть Грозный. Утром 11 января 2000 г. заявительница, ее сестра и еще три женщины пошли в их дом забрать дядю и попрощаться с родителями. Они обнаружили, что ворота закрыты, и увидели, что из дома идет дым. Они не получили ответа на свои призывы и взломали двери. Подвал горел и они не могли туда спуститься. В кухне они нашли тело отца заявительницы с огнестрельными ранениями и тело другой женщины. Мать заявительницы также была найдена мертвой.

Заявительница и ее сестра вынесли два тела из горящего дома, однако у них не было времени погасить огонь или похоронить их, потому что они боялись, что убийцы вернутся. Они побежали в другой дом, где сосед сказал им немедленно уезжать и сказал, что он позаботится о погребении тел. Заявительница и ее сестра уехали на автобусе в Ингушетию.

На следующий день, 12 января 2000 г., заявительница вернулась в Грозный с двумя машинами, чтобы забрать и похоронить тела. Когда они прибыли к своему дому, он уже сгорел дотла. Они выкопали тело отца заявительницы и забрали его для захоронения.

Попытки заявительницы убедить власти провести надлежащее расследование оказались безуспешными. Она рассказала следователям об офицере, который угрожал им, но ей сказали, что непосредственных свидетелей убийства не было и ее могут привлечь к ответственности за ложные обвинения.

Заявительница пожаловалась в Европейский Суд по правам человека на нарушения ст. 2 Европейской Конвенции в отношении убийств и непроведения властями эффективного расследования. Заявительница также жаловалась на то, что утрата ее родителей и необходимость уехать из дома, а также перенесенные ею страх и переживания представляют собой унижающее обращение, противоречащее ст. 3.

18 мая 2006 г. Европейский Суд по правам человека признал жалобу приемлемой.

Решение

29 ноября 2007 г. Европейский Суд по правам человека постановил, что Российская Федерация нарушила ст. 2 и 13 ЕКПЧ.

Суд постановил, что Российская Федерация нарушила ст. 2 в силу несостоятельности проведенного ею расследования по факту гибели родственников заявительницы. Несмотря на то, что по факту их гибели было возбуждено уголовное дело, следствие по нему велось с многочисленными упущениями. Во-первых, основные процессуальные действия в ходе следствия были предприняты более чем четыре года спустя после рассматриваемых событий. В результате это отрицательно сказалось на количестве и качестве имеющихся доказательств, и кроме того, заставляет усомниться в добросовестности следствия. Во-вторых, некоторые необходимые следственные действия так и не были выполнены. В-третьих, расследование, проводимое российскими властями, неоднократно приостанавливалось и возобновлялось. Несколько раз вышестоящие органы прокуратуры указывали на недостатки разбирательства и требовали принятия мер по их устранению, однако их распоряжения не выполнялись.

Суд установил еще одно нарушение ст. 2 в связи с характером гибели близких заявительницы. Ответственность за их гибель была возложена на Российскую Федерацию на том основании, что никакой альтернативной версии событий представлено не было. На правительстве Российской Федерации лежало бремя доказывания, и оно должно было объяснить, каким образом люди могли погибнуть в районе, находившемся под исключительным контролем российских властей.

В отношении ст. 3 Суд счел, что отдельного предмета рассмотрения, помимо установленных нарушений ст. 2 и 13,не возникает, поэтому не стал устанавливать нарушения этой статьи.

Наконец, Суд установил нарушение ст. 13 в связи с тем, что Российская Федерация не предоставила заявительнице эффективных средств защиты в отношении нарушений ст. 2. Следственные органы не обеспечили достаточной подотчетности следствия, и сам ход следствия и его результаты были лишены надлежащего уровня общественного контроля. Кроме того, они не соблюли интересов заявительницы и других близких родственников в ходе разбирательства. Непроведение тщательного и эффективного расследования лишило заявительницу возможности добиваться установления и наказания виновных, и тем самым Российской Федерацией была нарушена ст. 13.

Суд признал, что заявительнице был причинен нематериальный ущерб, и присудил ей 60 тыс. евро.