Последнее слово обвиняемого по «Болотному делу» Сергея Кривова
5 февраля 2014 года на заседании в Замоскворецком районном суде Москвы, где слушается так называемое «Болотное дело», с последним словом выступил один из обвиняемых — Сергей Кривов. Он был задержан 18 октября 2012 года. Ему предъявлено обвинение в участии в массовых беспорядках (часть 2 статьи 212
5 февраля 2014 года на заседании в Замоскворецком районном суде Москвы, где слушается так называемое «Болотное дело», с последним словом выступил один из обвиняемых — Сергей Кривов. Он был задержан 18 октября 2012 года. Ему предъявлено обвинение в участии в массовых беспорядках (часть 2 статьи 212 УК) и применении насилия в отношении представителя власти (часть 1 статьи 318 УК). Кривов — участник протестных акций, в том числе пикетов в защиту «узников Болотной». Правозащитный центр «Мемориал» признал его политзаключенным, так как уголовное преследование проводится исключительно в связи с ненасильственным осуществлением права на свободу собрания.
Избранная мера пресечения в отношении Кривова не соответствует вменяемым ему преступлениям.
Сергей Кривов — кандидат технических наук, член партии «РПР-ПАРНАС». На свободе у «болотного узника» остались двое несовершеннолетних детей и мать — инвалид 2-й группы.
Сегодня мы публикуем последнее слово Сергея Кривова в суде.
Последнее слово других обвиняемых по «Болотному делу» — Ярослава Белоусова, Степана Зимина, Андрея Барабанова, Алексея Полиховича, Александры Наумовой (Духаниной), Дениса Луцкевича и Артема Савелова.
КРИВОВ С.В.
Замоскворецкий районный суд. 5 февраля 2014 года.
Последнее слово подсудимого (выводы и заключительная часть).
[…]
На основе показаний, данных самими полицейскими начальниками об их действиях и намерениях 6 мая 2012 года, можно сделать следующие выводы:
1. Площадь митинга не только была уменьшена относительно февральской акции, на которой все желающие не смогли уместиться на Болотной площади, и занимали мосты, противоположную сторону Обводного канала и соседние улицы, но это решение, принятое заранее, еще и было скрыто от организаторов.
2. Проход на набережную, без всяких на то оснований, был сильно заужен цепочкой полицейских, за которой было более 100 метров свободного пространства, но которой было приказано стоять именно здесь и давить на толпу митингующих. Ни в какие переговоры с представителями общественности полицейские начальники принципиально не вступали.
3. Руководство МВД очень четко представляло себе оперативную обстановку — и общее число участников до начала шествия (не менее 30 тыс.), и вместимость Болотной набережной без сквера (17 тыс), и количество людей у сцены в момент образования пробки (2,5 тыс. человек) и действовало так как действовало не по ошибке или незнанию ситуации, а по логичному, заранее разработанному плану. Части этого плана хорошо стыкуются между собой, как вырубленный из монолита пазл. Даже машины со следователями Следственного комитета России прибыли на место действия заранее. И прибыли они, я замечу, не к сцене, а именно к «Ударнику».
4. После неминуемого в сложившейся ситуации разрыва цепочки, выстроенной из восемнадцатилетних солдат, не имевших защитного обмундирования, был дан приказ задерживать всех «прорвавшихся», и тут же на этом основании принято решение считать мероприятие досрочно прекращенным. Люди, в месте их основного скопления, об этом даже не догадывались и не понимали, за что их начали задерживать и избивать.
5. Для ужесточения «беспорядков» среди полицейских были распущены различные слухи о тяжких повреждениях среди полицейских и приказано действовать максимально жестко. Еще до начала акции с полиции были сняты жетоны с номерами для их обезличивания и обеспечения их безответственности. А наиболее активные подразделения, а именно ЦСН, действовали в шлемах со скрытыми под забралами лицами.
6. Задержание под любым предлогом лидеров оппозиции, без которых митинг и не мог состояться, тоже вполне естественное решение для срыва митинга. И чем очевидно противозаконнее это было сделано, тем лучше! Тем более шансов вызвать массы на ответные действия. Но у сцены полиции вызвать мордобоя не удалось. Не повелись оппозиционеры на слабость подставленных им 100 слабо экипированных курсантов. А провокаторов, видимо, уже не осталось. Ресурсы у власти ограничены.
В результате хорошо спланированной операции руководством МВД была успешно выполнена задача по срыву митинга против инаугурации власти в стране с шайкой преступников во главе с Путиным В.В. Главным бенефициаром организуемых «беспорядков» и срыва массовой акции являлся именно Путин и группа лиц из его ближайшего окружения.
Целью оппозиции являлось проведение максимально массового мероприятия и выражение своего протеста против действий кремлевской организованной преступной группировки. Уже после митинга событие можно было направить по тому или иному сценарию, но срыв митинга до его начала, очевидно, противоречил интересам оппозиционно настроенных граждан.
[нами опущен сделанный Кривовым подробный анализ представленных в суде доказательств]
1) Лидеры оппозиции к прорыву не призывали.
2) За 40 минут до разрыва цепочки поворот на Болотную набережную с Малого Каменного Моста стал практически не проходимым для масс демонстрантов.
3) Полиция от переговоров уклонялась. Для урегулирования ситуации ничего не предпринимала. Наоборот, своими действиями инициировала конфликты, которые без агрессивных действий полиции просто не возникли бы.
4) Разрыв цепочки был спровоцирован стихийным движением масс, давлением, оказываемым на них, с задних рядов и движением цепочки полицейских с фронта.
5) В момент разрыва к полицейским противоправные действия не применялись. Никаких бросков не производилось.
6) Выдавленные за оцепление люди не были агрессивно настроены. Они отошли не далее 30 метров, остановились и общались между собой.
7) Конфликты были инициированы жесткими немотивированными задержаниями, проводившимися с грубыми нарушениями закона «О полиции».
8) Неадекватная агрессия омоновцев вызвала закономерный гнев и отпор со стороны митингующих.
9) Результатом возмущения толпы действиями ОМОНа стали броски в полицейских различных предметов и физическое сопротивление их противоправным действиям. Люди защищались сами и защищали знакомых и незнакомых им лиц от орды фашистов, брошенной на разгон мирной, согласованной массовой акции.
10) Никакого оружия и заранее принесенных для этого предметов, кроме одной бутылки с зажигательной смесью у демонстрантов не было. Сопротивление граждан сотрудникам полиции было невооруженным.
11) Руководство МВД умышленно доносило до рядовых бойцов провокационную информацию для возбуждения у них избыточной агрессии к митингующим. Полицейские были умышленно обезличены отсутствием у них нагрудных знаков.
12) Повреждения митингующих носили массовый характер и на порядок превосходили повреждения экипированных и вооруженных спецсредствами полицейских.
Подводя итог из вышеперечисленного, можно утверждать, что руководство МВД заранее планировало и стремилось к подобному развитию событий с целью:
- спровоцировать разрыв ограждающей цепочки полицейских;
- прикрывшись этим фактом, начать демонстративно жесткое подавление митингующих;
- инициировать тем самым массовые беспорядки;
- сорвать до его начала митинг против нелегитимного захвата власти Путиным;
- представить несогласных с политикой власти экстремистами и на их примере продемонстрировать населению страны, что с ним будет в случае активизации гражданами страны борьбы с режимом, захватившим государственную власть.
[ниже даны фрагменты анализа и сопоставления показаний полицейских А.И.Алгунова и Д.А.Моисеева, якобы пострадавших от действий Кривова]
На допросе в суде Алгунов утверждает, что мужчина в синей куртке при нанесении ударов стоял к нему лицом к лицу, а Алгунов при этом держался руками за вертикальные трубы барьера. И как в такой ситуации может прийти в голову человеку наносить удары слева левой рукой меж прутьев барьера по тылу правой кисти Алгунова? Это практически невозможно, или, по крайней мере, абсолютно неудобно.
<…>
Уже масса противоречий и вопросов. На видео хорошо видно, что Кривов присел на корточки у лежащего на асфальте мужчины и к нему не прикасается. Тем более Кривов не тянет лежащего ни за руки, ни за ноги, и не хватает Моисеева за одежду. Далее из слов Моисеева непонятно - каким образом, если задерживаемый лежал на асфальте, а Кривов хватал Моисеева за одежду, как Моисеев мог отойти от несущих задержанного полицейских и направиться к Кривову. Он, же рядом у лежащего уже находился! Кроме того, Моисеев взялся правой рукой за предплечье левой руки Кривова, что видно на видео.
Читаем далее:
«Я пытался объяснить ему, что мы выполняем свою работу и наши действия законны, а его поведение уже содержит признаки административного правонарушения. В ответ на это мужчина стал оскорблять меня, как сотрудника полиции, а затем замахнулся на меня пытаясь нанести удар руками в область груди, я отошел назад. Поэтому он не смог меня ударить».
Замечания. Весь «диалог» продолжался 5-10 секунд (все видно на видео и частично слышно). Сказать за это время то, что говорит Моисеев просто физически не возможно. Кривов на Моисеева не замахивается, а Моисеев от него не отстраняется. Это все фантазии.
Далее слова Моисеева:
«Сразу после этого, этот же мужчина стремительно приблизился ко мне и обеими руками толкнул меня. От этих действий я кратковременно потерял равновесие, но на ногах удержался. Совершив толчок, мужчина забежал в толпу и скрылся из видимости. Я вернулся в цепочку и продолжал несение службы».
Первое. Кривов в этот момент «стремительно приближаться» ниоткуда не мог, так как стоял рядом с Моисеевы и удерживался им.
Второе. Моисеев здесь ничего не говорит об ударе, он говорит только о толчке. В какое место был толчок — он тоже не говорит. Также Моисеев ничего не говорит о боли.
Третье. Никакой потери равновесия по выражению лица и действиям рук и ног Моисеева нет и в помине. Туловище и голова вообще не меняют своего положения. Только руки в локтях отходят назад при отстранении Кривова от Моисеева. А центр равновесия, как известно, находится в голове, а не в локтях.
Четвертое. Мужчина в синей куртке никуда не убегал и не куда не скрывался, а отступив на несколько шагов, остался в зоне видимости Моисеева, который и не пытался больше с ним контактировать.
<…>
Установленные [следователем] Ермиловым «факты», изложенные в постановлении [о признании Моисеева потерпевшим], не имеют никаких ссылок на чьи либо показания или какие-либо документы. Они ничем не обоснованы, не мотивированы, а, следовательно, и незаконны. На основании чего, следуя ч.3, ст.7 УПК данное постановление уже является недопустимым документом.
Далее на основании этих «фактов» и учитывая, что Моисееву причинен физический вред, Ермилов признает Моисеева потерпевшим. Откуда Ермилов взял физический вред, также непонятно. Судебной экспертизы не проводилось, хотя согласно ст. 196 УПК РФ ее назначение является обязательным, если необходимо установить характер и степень вреда причиненного здоровью.
Таким образом, признание физического вреда и признание Моисеева потерпевшим сделано незаконно.
Если предположить, что и Ермилов и Моисеев совместно принимали участие в составлении и подписи постановления о признании Моисеева потерпевшим от Ступака, а следом был допрос Моисеева как потерпевшего, то почему, подписываясь под тем, что Ступак совершил против него преступление, Моисеев в последующем допросе неоднократно называет своего обидчика неизвестным ему мужчиной в синей куртке?
Фамилия Ступак Ю.В. в допросе 04 октября 2013 года, который последовал якобы сразу за подписанием Постановления о признании потерпевшим, ни разу не используется ни Моисеевым, ни опрашивающим егоследователем Ермиловым М.В. Чудеса!
Посмотрим, что знает о постановлении о признании себя потерпевшим Моисеев Д.А., который «расписался» и за то, что это постановление ему объявлено, и за то, что он 04 октября 2012 года получал именно его копию. Изучим протоколы допроса Моисеева на судебных слушаниях.
В первый день допроса (15.08.13) Моисеев уходит от ответа на прямые вопросы:
« — Следственная группа, при признании потерпевшим, оформляет соответствующий документ. Вы такой документ подписывали? Копии его получали? М:- Все копии, который нужные мне были, я получил».
Далее:
« — Вы читали постановление о признании вас потерпевшим? Вы согласны с ним?
М: Я много каких бумаг читал, и сейчас какая из них, вспомнить не могу. Не могу вспомнить множество бумаг, которое я читал.
— Вы не можете ответить, что написано в постановлении о признании вас потерпевшим?
М: Если прочитаю, то мог бы сказать.
— Вы знаете, кто такой Ступак Ю.В.?
М: — Нет».
[Судья пытается остановить цитирование, говоря, что якобы Кривов не имеет право это делать. Кривов обращает внимание судьи, что она не вправе его прерывать. Судья говорит, что он якобы не вправе «обращать внимание». Судья спрашивает есть ли у него что-то еще и Кривов говорит, что хорошо, он сокращает конец своего выступления.]
Аналогично словам сказанным относительно Алгунова, прошу суд критически отнестись к словам Моисеева, который, как только что было доказано, в составе преступной группы следователей: Елисеева А.А., Ермилова М.В., Дондукова (?) Г.И., занимался фабрикованием уголовного дела против Кривова С.В.. Это следует из, имеющихся в деле, видео показаний свидетеля Конаковой Т.М., где видно, что Кривов С.В. никаких насильственных действий не совершал.
[резюмирующая часть выступления Кривова, которую он несколько сократил под давлением судьи]
6 мая 2012 года в районе Болотной площади я препятствовал совершению насилия и других противоправных действий со стороны сотрудников полиции и мне и в страшном сне не могло присниться, что вину за чьи-то противоправные действия, в первую очередь полицейских, могут вменить мне, да еще и в качестве уголовного преступления!
По словам стороны обвинения, сказанным в прениях я, якобы, фактически признал вменяемые мне действия.
Специально для обвинения я повторяю. Со своей стороны я придерживался ненасилия. Я оказывал противодействие и воспрепятствование насилию, которое оказывалось полицейскими. Это насилие закономерно вызвало естественное возмущения мирных граждан. Если обвинение не видит разницы, то это их проблема. Именно такая версия событий подтверждается показаниями свидетелей, видевших меня на площади. Свидетель Трусевич О.Г на допросе в суде показывала, что Кривов вместе с другими митингующими уговаривал пробегающих полицейских, чтобы они не применяли насилие, уговаривал подождать, ничего не делать. Свидетель Харитонов Н.И. показывал, что Кривов, как нормальный человек даже с полицейскими разговаривал человеческим языком: «Вы что, ребята с ума сошли, ведь именно государство избивает своих граждан! – вот так примерно за жизнь он с ними разговаривал».
Никакой вины я не признаю, повторяю это специально для обвинения. Виновен тот, кто видел насилие, примененное к невиновным людям, и ничего не сделал, чтобы их защитить. Я по прежнему настаиванию на обвинении руководства МВД и других силовых структур, которые организовали срыв законного митинга и избиение протестно-настроенных к нелегитимной власти граждан. В том числе произошло избиение меня и других подсудимых по Болотному делу. При возбуждения уголовного дела по событиям на Болотной следствием скрыт важный факт. Тот факт, что - что 6 мая 2012 года политическое руководство страны, действую осознанно и преследуя свои политические цели, нарушая конституционные права граждан сорвало проведение крайне нежелательного и опасного для власти мероприятия, организованного для выражения протеста против нелегитимных выборов. Ими были организованы беспорядки, вину за которые перенести режим решил, естественно, на своих оппонентов – граждан требующих соблюдения в стране Конституции, выборного законодательства, прав и свобод, гарантированных Европейской Конвенцией по правам человека.
Жесткие и необоснованные избиения 6 мая 2012 года вынудили граждан с целью защиты своего здоровья оказывать сопротивление полицейским, выполнявшим преступные приказы. Действия оппозиции правящая верхушка пыталась представить как действия хулиганов, нападавших на мирных сотрудников полиции. Хотя именно последние вели себя как фашисты на территории оккупированной ими страны. Путин заявляет, что он этому не верит, фактов не видит. А зачем ему видеть? Зачем признавать очевидные факты тому, чья цель — перевалить свою вину со своей головы — на головы оппонентов. Я этот суд не признаю. Он назначен президентом, де факто — одной из сторон конфликта. Такой суд не может быть свободен и объективен. Все федеральные судьи назначаются лично президентом и входят в силовую вертикаль [судья ОСТАНАВЛИВАЕТ и обращает внимание Кривова на то, что это «не имеет отношения к рассматриваемому делу»], включающую законодательную, исполнительную и судебную власти. Нет никакого разделения властей, как этого требует ст. 10 Конституции России. Об этом я заявлял на предварительных слушаниях, оглашая отвод суду.
Я думаю, что люди, следящие за процессом, имели возможность неоднократно убедиться в правильности моего мнения. Федеральные судьи, назначенные Путиным в содружестве между собой….
[судья: «Я вас ПРЕРЫВАЮ, раз вы не слушаете моих замечаний, и объявляю об окончании процесса. Оглашение приговора состоится 21 февраля».]
[Далее текст, который не был произнесен в суде, но был написан в конспекте последнего слова]
и координированной работе со Следственным комитетом выполняют указания режима по давлению на общество для сохранения текущего нелегитимного правления.
Инакомыслие приравнивается ими к уголовному преступлению и осуждается по сфабрикованным уголовным делам. По словам самого Путина, то есть нынешнего Гаранта Конституции, у нас политических заключенных нет. Просто есть люди, которые осуждены и отбывают сроки не за то, за что их формально осудили. Это его слова. Действительно, в чем проблема то? Хорошо, что весь этот спектакль заканчивается. Европейский суд в Страсбурге рассмотрит, в отличие суда Замоскворецкого, дело по существу и вынесет справедливое решение.
Текущий процесс — чисто технический этап по сбору доказательств перед реальным объективным судом. И те доказательства в виде фотографий и прочих документов, которые необоснованно и противозаконно были отвергнуты Замоскворецким судом, будут представлены Европейскому суду, хотя и того, что на сегодняшний день присутствует в уголовном деле, более чем достаточно, чтобы оправдать подсудимых и признать виновность сотрудников полиции.
Преследование сегодняшних подсудимых с самого начала было необоснованно и противозаконно!
В течение всего процесса судебных слушаний нарушались права подсудимых:
а) В Мосгорсуде чинились препятствия в общении подсудимых и защитников в зале суда.
б) Председательствующая отказывала без мотивировки в праве заявлять ходатайства и делать заявления подсудимым и их защитникам.
в) Настойчивое требование заявить ходатайство неоднократно кончалось удалением из зала якобы за нарушение порядка. Кривова удаляли из зала около пяти раз, в результате чего пропустил часть допросов свидетелей,
г) Председательствующая не приобщила к уголовному делу ни одной фотографии стороны защиты, несмотря на то, что на допрос приходили сами фотографы, приносили сделанные ими фотографии, а также фотоаппаратуру, которой они были сделаны, и фотофайлы со всей служебной информацией и показывали на допросе, где и когда ими были сделаны фотографии. Но суд и это не убеждало, что фотографии были сделаны на Болотной площади в ходе событий 6 мая 2012 года. Что абсолютно необоснованно.
д) Протоколы заседаний фальсифицировались. Я подал замечания на более чем 12 протоколов заседаний суда, которые содержали не просто неточности, а умышленное искажение процесса в принципиальных вопросах. Мои замечания либо игнорировались, либо были отклонены. Часть из них была мне возвращена без приобщения к уголовному делу.
е) Допрос потерпевшего Алгунова был прерван, когда со стороны защиты только один подсудимый и два защитника смогли задать вопросы.
ж) 21 ноября 2013 года, когда Кривов на 63-й день голодовки по состоянию здоровья отказался участвовать в судебном заседании, врач прибывшей бригады скорой помощи не был допущен председательствующей суда даже для осмотра Кривова.
з) Несмотря на ходатайство Кривова на предварительных слушаниях с просьбой об ознакомлении с материалами уголовного дела начиная с 63-го тома и далее, которых он не видел, Кривов с ними так и не был ознакомлен.
и) Три заявления о преступлениях, сделанные Кривовым в зале суда были председательствующей проигнорированы. Никаких действий по ним судом выполнено не было. Заявления о преступлениях полицейских со стороны свидетелей Захарова В.Н., Орлова О.П. и других также игнорировались судом.
к) Несмотря на еженедельные заявления об ознакомлении с протоколами судебных заседаний и объявленную голодовку, Кривова ознакомили с протоколами только спустя 1,5-2 месяца, хотя, согласно УПК, протоколы изготавливались в течение нескольких дней после заседаний.
л) Три отвода суда и два отвода секретаря суда, поданные Кривовым начиная с 22 августа 2013 года были судом проигнорированы, а не рассмотрены в соответствии с УПК. Тоже происходило и с ходатайствами об отводе, который подавал адвокат Макаров В.Г. Даже письменные тексты отводов к материалам дела не приобщались.
м) Три мои попытки сдать в письменном виде текст заявления об отводе судьи от 5 сентября 2013 года кончились безуспешно.
31 декабря 2013 года на массовом мероприятии был задержан и помещен под стражу мой защитник, эксперт Тверского отделения движения «За права человека» Сергей Евгеньевич Мохнаткин. Таким образом нарушены ст. 45 и 46 Конституции России.
По совокупности вышеперечисленные действия суда и следственного комитета нарушают ст 2,3,4,5,6,1,11,14 и дополнительный протокол к Европейской конвенции по правам человека.
