Битиева и X. против России (Bitiyeva and X. v Russia, №№ 57953/00 и 37392/03)

Факты

Первая заявительница проживала в Наурском районе Чечни. 25 января 2000 г. люди в военной форме окружили дом первой заявительницы. Они приказали первой заявительнице пойти с ними в местное отделение милиции с целью проверки паспорта и угрожали применить силу в случае отказа. Сыну первой заявительницы также было приказано идти с ними.

Первую заявительницу и ее сына отвезли во Временное отделение внутренних дел (ВОВД) Наурского района, а потом – в следственный изолятор Чернокозово, где их поместили раздельно.

По прибытии в Чернокозово первую заявительницу заставили стоять лицом к стене с поднятыми руками до вечера, пока ее не отвели в камеру. Камера была очень тесной, в ней находилось четыре металлические кровати и уборная. В разное время в камере содержалось от трех до десяти женщин, и иногда им приходилось спать по очереди. Раз в день им выдавали четыре литра воды на камеру и одну чашку еды на трех человек.

Во время содержания под стражей первую заявительницу постоянно унижали как женщину и как лицо чеченского происхождения, а охранники ей говорили, что она не выйдет оттуда живой. Ее неоднократно толкали и били прикладами автоматов. Первая заявительница видела, как охранники избивали и унижали других задержанных, а иногда могла слышать крики своего сына, когда его избивали в коридоре перед ее камерой.

Первой заявительнице, которая страдала от холецистита и проблем с сердцем, было отказано в предоставлении медицинской помощи во время содержания под стражей, и ее состояние начало стремительно ухудшаться. Вторая заявительница (ее дочь) приносила матери еду и лекарство, однако к ней попадала лишь малая их часть. Один раз первая заявительница потеряла сознание в коридоре, однако охранники позволили другим заключенным внести ее в камеру только лишь спустя полчаса.

После того, как первая заявительница провела в Чернокозово 24 дня, ее перевели в больницу в с. Наурская, после вмешательства тюремного врача. В марте 2000 г. с первой заявительницы были сняты все обвинения, что подтверждается справкой, выданнй ей начальником Наурского ВОВД. По словам второй заявительницы, ее мать была без сознания и нуждалась в интенсивной терапии. Вторая заявительница утверждает, что после выписки из больницы первая заявительница по-прежнему оставалась очень слаба и провела около месяца в постели.

25 апреля 2000 г. первая заявительница обратилась в Европейский Суд, жалуясь на то, что обращение, которому она подвергалась в заключении, могло быть приравнено к бесчеловечному и унижающему обращению и пыткам, в нарушение ст. 3 Европейской Конвенции.

21 марта 2003 г. около 3.30 утра группа мужчин ворвалась в дом заявительницы, а другие рассыпались по улицам вокруг дома. Через несколько минут соседи услышали приглушенные выстрелы. Другой сын первой заявительницы, Э., обнаружил тела первой заявительницы, ее мужа, первого сына и их дяди. Вызвали милицию, которая прибыла через два часа. Вторая заявительница утверждает, что не было запросов на проведение вскрытия или отсрочку с погребением тел.

21 ноября 2003 г. вторая заявительница обратилась в Европейский Суд по правам человека с жалобой, в которой утверждалось о нарушении ст. 2 в связи с убийством первой заявительницы и остальных членов ее семьи; еще одном нарушении ст. 2, которое состояло в непроведении компетентными органами эффективного следствия по факту убийств;а также о нарушении ст. 13 ввиду отсутствия эффективного средства защиты в отношении данных нарушений.

20 октября 2005 г. Суд единогласно признал эту жалобу приемлемой.

Решение по существу: 21 июня 2007 г.

а) Первая заявительница

В отношении ст. 3 Суд постановил, что в совокупности тяжелые условия содержания, отсутствие необходимой медицинской помощи и последовавшее в результате ухудшение здоровья заявительницы повлекло за собой страдание, степень которого позволяет приравнять его к бесчеловечному и унижающему обращению в нарушение ст. 3 Конвенции.

Суд также постановил, что отсутствие процессуальных гарантий в отношении содержания заявительницы под стражей представляет собой серьезное нарушение ст. 5. Заявительнице не предъявили никаких обвинений, компетентными органами не принимались решения о ее задержании и освобождении, а ее содержание под стражей не было формально связано с проведением какого-либо уголовного расследования.

Кроме того, во время содержания заявительницы в Чернокозово, этот следственный изолятор не имел определеннего правового статуса, и не подчинялся контролю какого-либо государственного органа. Суд указал на то, что такое положение дел абсолютно не совместимо с ответственностью, которую должны нести власти за людей, находящихся в их ведении. Соответственно, было установлено серьезное нарушение ст. 5.

b) Вторая заявительница

Суд постановил, что убийство первой заявительницы носило явно незаконный характер, а также имеется достаточно доказательств, позволяющих утверждать об ответственности, которую несет Российская Федерация за эти убийства. Таким образом, было установлено нарушение ст. 2.

Еще одно нарушение ст. 2 было установлено в связи с несостоятельностью проведенного по фактам убийств расследования. Отсутствие какого либо прогресса в следствии на протяжении значительного времени непростительно и не согласуется с необходимостью применения эффективных и своевременных следственных мер.

В отношении ст. 3 Суд постановил, что тяжесть страданий, которые испытала вторая заявительница, не достаточна для того, чтобы установить факт бесчеловечного обращения, поскольку их степень и характер не отличается от эмоциональных переживаний, которые неизбежно испытывают родственники жертвы серьезных нарушений прав человека. Поэтому Суд не нашел нарушения этой статьи.

Наконец, Суд установил нарушение ст. 13 в связи с тем, что Российская Федерация не предоставила заявительнице эффективных средств защиты в отношении нарушений ст. 2. Отсутствие тщательного и эффективного расследования лишило заявительницу возможности добиваться установления и наказания виновных.

Решение вступило в силу 30 января 2008 г.