Артеменко Андрей Анатольевич родился 31 марта 1994 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старший матрос малого бронированного артиллерийского катера (МБАК) «Бердянск» Военно-морских сил (ВМС) Украины. Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ («Незаконное пересечение госграницы РФ в составе организованной группы», до 6 лет лишения свободы). Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Беспальченко Виктор Анатольевич родился 25 сентября 1987 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старший матрос рейдового буксира (РБ) «Яны Капу» ВМС Украины. Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Безъязычный Юрий Юрьевич родился 25 октября 1990 года, жил в Одессе, гражданин Украины, мичман РБ «Яны Капу». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Будзило Юрий Александрович родился 24 апреля 1973 года, жил в Одесской области, гражданин Украины, старший матрос МБАК «Бердянск». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Варимез Владимир Константинович родился 30 июля 1992 года, жил в Одесской области, гражданин Украины, старший матрос - радиотелеграфист РБ «Яны Капу». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Власюк Михаил Борисович родился 12 декабря 1984 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старший матрос РБ «Яны Капу». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Головаш Богдан Олегович родился 18 января 1996 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старший матрос МБАК «Бердянск» ВМС Украины. Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Гриценко Денис Владимирович родился 7 ноября 1984 года, жил в Одессе, гражданин Украины, капитан 2 ранга - командир группы кораблей, захваченных РФ 25 ноября 2018 года. Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Драч Андрей Леонидович родился 6 октября 1994 года, жил в Одессе, гражданин Украины, оперуполномоченный 7-го управления Главного управления военной контрразведки Службы безопасности Украины. Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Зинченко Вячеслав Анатольевич родился 25 июля 1998 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старший матрос МБАК «Никополь» ВМС Украины. Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Костышин Владислав Анатольевич родился 30 декабря 1994 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старшина I статьи МБАК «Никополь». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Лисовой Владимир Владимирович родился 19 октября 1984 года, жил в Одессе, гражданин Украины, капитан 3 ранга РБ «Яны Капу». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Мельничук Олег Михайлович родился 26 мая 1995 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старшина - командир РБ «Яны Капу». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Мокряк Роман Николаевич родился 25 июля 1986 года, жил в Одессе, гражданин Украины, лейтенант - командир МБАК «Бердянск». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Небылица Богдан Павлович родился 16 января 1994 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старший лейтенант - командир МБАК «Никополь». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Опрыско Андрей Андреевич родился 4 октября 1971 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старший матрос МБАК «Никополь». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Попов Сергей Николаевич родился 16 октября 1991 года, жил в Одессе, гражданин Украины, капитан-лейтенант МБАК «Никополь». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Семидоцкий Евгений Витальевич родился 27 сентября 1998 года, жил в Одессе, гражданин Украины, матрос РБ «Яны Капу». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Сорока Василий Викторович родился 11 апреля 1991 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старший лейтенант Службы безопасности Украины. Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Терещенко Владимир Анатольевич родился 24 июля 1994 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старший матрос РБ «Яны Капу». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Цыбизов Сергей Андреевич родился 24 июля 1997 года, жил в Одессе, гражданин Украины, матрос МБАК «Никополь». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Чулиба Сергей Романович родился 9 марта 1989 года, жил в Одессе, гражданин Украины, старшина - механик РБ «Яны Капу». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Шевченко Андрей Анатольевич родился 14 июля 1991 года, жил в Одессе, гражданин Украины, мичман РБ «Яны Капу». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Эйдер Андрей Дмитриевич родился 20 декабря 1999 года, жил в Одессе, гражданин Украины, матрос МБАК «Бердянск». Обвиняется по ч. 3 ст. 322 УК РФ. Под стражей с 25 ноября 2018 года.
Описание дела
По утверждению Следственного управления (СУ) ФСБ РФ, 24 гражданина Украины, действуя в составе организованной группы, 25 ноября 2018 года в 7 ч. 01 мин., находясь на кораблях ВМС Украины «Бердянск», «Никополь» и «Яны Капу» в акватории Черного моря, не уведомив капитана морского порта Керчь о подходе кораблей к Керченскому проливу за 48 часов и дополнительно не уведомив за 24 часа до подхода, а также без передачи на ближайший пост береговой связи за 1 час до входа в территориальные воды координат пересечения границы, не отвечая на требования об остановке, выдвигаемые должностными лицами Пограничного управления ФСБ России по Крыму, совершая опасное маневрирование и создавая угрозу мореплаванию, незаконно пересекли госграницу РФ в районе со средними географическими координатами 44 градуса 52,7 минуты северной широты и 36 градусов 31,3 минуты восточной долготы, в последующем принудительно остановлены пограничниками, в результате чего их преступная деятельность пресечена.
В то же время, российские власти сами сообщали, что украинская группа кораблей уведомляла их о намерении пересечь 12-мильную зону Крыма («госграницу») и о своем маршруте. "В 05.35 БАК "Бердянск" (позывной "Шхуна-175") сообщил на пост технического наблюдения (м. Такиль) о планируемом проходе кораблей ВМС Украины (буксира "Яны Капу" (позывной "Десна-947"), БАК "Никополь" (позывной "Шхуна-176"), БАК "Бердянск" (позывной "Шхуна-175") в порт Бердянск Керченским проливом в 06.00 Киевского времени (07.00 мск)", — отмечается в официальном сообщении ФСБ РФ, опубликованном 26 ноября 2018 г.
"В 05.45 командир пска-302 (пограничный сторожевой катер) проинформировал командира БАК "Бердянск": "В целях реализации права РФ, как прибрежного государства на обеспечение безопасности в морском пространстве в соответствии с п. 2 ст. 12 ФЗ-155 от 31 июля 1998 года "О внутренних морских водах, территориальном море и прилежащей зоне Российской Федерации" мирный проход через ТМ (территориальное море, специальный термин морского права) РФ в районе (координаты) временно приостановлен, о чем вы ранее оповещались. Рекомендуем вам не пересекать ГГ (госграницу) РФ до снятия ограничений и выполнения обязательных постановлений в морском порту Керчь", — говорится в публикации ФСБ.
****
Мы составили краткую хронику конфликта на основе обнародованных российской и украинской сторонами официальных заявлений, данных, аудиозаписей, публикаций прессы, реконструкции событий, сделанной Андреем Илларионовым, анализа исследовательской группы Беллингкэт и материалов уголовного дела. Время московское.
24 ноября 2018 года.
21:30-22:10 - катер пограничной службы (ПС) ФСБ РФ типа «Соболь» (ПСКА-302) информирует украинские военные корабли, движущиеся по Черному морю в сторону Азовского моря, «о порядке пересечения государственной границы РФ и правилам плавания по Керчь-Еникальскому каналу (утверждены приказом Минтраспорта РФ), предусматривающим подачу заявки в Морскую администрацию порта Керчь за 48, 24 часа и подтверждение за 4 часа». Эти правила в целом такие же, какие действовали до оккупации Крыма Россией.
22:23 – российский катер ПСКА-302 сообщает кораблям ВМС Украины (ВМСУ) «о закрытии района в территориальном море РФ на подходе к Керченскому проливу со стороны Черного моря». «Подтверждения через международный центр контроля, который находится в Испании, данного закрытия зоны не было», - заявил начальник Генерального штаба Вооруженных сил Украины (ВСУ) Виктор Муженко. Корабли ВМСУ ожидают утра 25 ноября на дистанции 6-7 миль от 12-мильной зоны вокруг Крыма (заявленную Россией в качестве государственной границы, но не признанную ни Украиной, ни мировым сообществом), на траверзе Керченского пролива.
25 ноября 2018 года.
04:58 по утверждению командующего ВМСУ Игоря Воронченко (по данным ФСБ 5:35) – за 2 часа (соответственно за 1,5 часа по данным ФСБ) до планируемого пересечения границы 12-мильной зоны командир украинской катерной группы капитан 2 ранга Денис Гриценко связывается с береговым постом (пост технического наблюдения) погранслужбы ФСБ РФ на мысе Такиль в Крыму, морскими портами Керчь и Кавказ и сообщает им о планируемом проходе кораблей ВМСУ (буксира «Яны Капу», катеров «Никополь» и «Бердянск») в порт Бердянск Керченским проливом. По словам главы ВМСУ, у него есть аудиозаписи, подтверждающие то, что сообщение было принято адресатами. Ответа, по утверждению властей Украины (в частности, об этом сообщил нач. Генштаба ВСУ Виктор Муженко), украинские корабли «вначале не получили» и продолжили движение.
05:45 – командир ПСКА-302 сообщает командиру «Бердянска», что «мирный проход» (термин морского права) через территориальное море РФ временно приостановлен и рекомендует группе судов ВМСУ ожидать открытия прохода не пересекая госграницу России.
05:50 – командир «Бердянска» отвечает командиру ПСКА-302, что в соответствии с положениями Договора между РФ и Украиной «О сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива» от 2003 года украинские корабли имеют право на свободу судоходства, готовы взять на борт российского лоцмана, согласно портовым правилам. "Передав сообщение о движение через пролив, украинская сторона также четко подтвердила готовность взять на борт лоцмана для проведения соответствующих навигационных услуг. Абсолютно идентично с тем, как это было в сентябре во время предыдущего прохода", – пояснил президент Украины Петр Порошенко. По данным штаба ВМСУ, через несколько минут были зафиксированы переговоры диспетчера порта Керчь «Берег-23» с российским малым противолодочным кораблем Черноморского флота (ЧФ) РФ «Суздалец» о выявлении украинских кораблей.
06:30 – командир ПСКА-302 сообщает командиру «Бердянска», что в Керчь-Еникальском канале (КЕК) действует разрешительный порядок прохода, который осуществляется в соответствии с утвержденным капитаном порта Керчь планом-графиком, при этом заявка на проход пролива подается за 48 и 24 часа, подтверждается за 4 часа (подобный же порядок действовал и до марта 2014 года, утвержденный приказом Минтранспорта Украины). В связи с невыполнением этого требования следование этим каналом кораблям ВМСУ запрещается. Российские пограничные катера типов «Соболь» (экипаж 6 чел.) и «Мангуст» (6 чел.), пограничные сторожевые корабли «Дон» (47 чел.) и «Изумруд» (24 чел.), корабль ЧФ «Суздалец» (86 чел.), сопровождают (по мнению штаба ВМСУ – в опасной близости) украинские корабли, движущиеся в Черном море в направлении Керченского пролива.
07:01-10 – украинские суда пересекают 12-мильную зону от берега Крыма («госграницу» РФ).
С 07:20 – российские военные суда препятствуют проходу украинских. От них по радиосвязи требуют покинуть «территориальное море РФ (т. е. выйти за 12-мильную зону от берега Крыма) в соответствии со ст. 30 Конвенции ООН по морскому праву» («Если какой-либо военный корабль не соблюдает законов и правил прибрежного государства, касающихся прохода через территориальное море, и игнорирует любое обращенное к нему требование об их соблюдении, прибрежное государство может потребовать от него немедленно покинуть территориальное море»). Украинская сторона отвечает, что корабли находятся в этой зоне в соответствии с российско-украинским Договором «О сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива». Президент РФ Владимир Путин через несколько дней рассказал: «…после того, как они нарушили наши территориальные воды, вошли в наше территориальное море, все равно им пограничники сказали: «Если вы пойдете в Керчь, встаньте на стоянку и возьмите лоцмана».
07:35 – 08:35 тараны (навалы) кораблем «Дон» (водоизмещение 1620 тонн, скорость 13 узлов) буксира «Яны Капу» (водоизмещение 303 тонны, скорость 11 узлов). Над украинским судном барражировал российский военный вертолет. Буксир получил серьезные повреждения, но сохранил возможность движения.
Согласно подробному исследованию «Беллингкэт», всего на «Яны Капу» совершено 4 навала.
08:35 – украинские бронекатера, по утверждению ФСБ, приведены в боевую готовность: «Бердянск» и «Никополь» расчехляют артиллерийские установки и, подняв их стволы на 45 градусов в направлении российских кораблей (Украина не подтверждает эту версию), приближаются к месту «избиения» «Яны Капу». По мнению ФСБ, эти действия нарушили ст. 19 Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, п. 2 ст. 11 ФЗ-155 «О внутренних морских водах, территориальном море и прилежащей зоне РФ». Российские корабли пытаются таранить и эти украинские суда, но из-за их высокой маневренности – безуспешно.
09:40 – портовый контроль Керчи, как утверждает командующий ВМСУ Игорь Воронченко, назначает украинским кораблям место якорной стоянки № 471 к югу от Керченского пролива для ожидания разрешения прохода КЕК.
10:35 - по данным ФСБ, группа кораблей ВМС Украины в координатах 45°09,30′ с. ш. 36°33,90′ в. д. заблокирована кораблями береговой охраны ПС ФСБ России в районе якорной стоянки № 471. Украина сообщала, что ее суда сами встали на стоянку 471 в ожидании разрешения на проход пролива, как это было рекомендовано портом Керчь. «При остановке на якорную стоянку предупредили еще раз нас, что нужно покинуть территориальные воды Российской Федерации, выйти в 12-мильную зону и ожидать дальнейших решений по нашему прохождению через Керченскую протоку до города Мариуполя», – рассказал на опубликованном ФСБ видео допроса член экипажа «Никополя», офицер СБУ Андрей Драч.
Примерно в 12 ч. – закрытие Керченского пролива подтверждается в международном центре контроля, сообщил начальник Генштаба ВСУ Виктор Муженко.
В районе 14 часов – два российских военных вертолета пролетают над украинскими судами. Позже пролетает пара самолетов, рассказал глава ВМСУ.
14:42 – служба «Керчь-трафик-контроль» сообщает, что под Крымским мостом со стороны Азовского моря на мель сел танкер и проход из Черного моря в Азовское и наоборот закрыт. Командующий ВМСУ Игорь Воронченко позднее сообщил, что по имеющимся из местных СМИ данным известно, что указанный танкер не садился сам на мель, а был прибуксирован двумя специальными плавсредствами. Последнее подтверждается фотографиями с места событий.
14:50 – Со стороны Азовского моря под Крымским мостом прошли три российских военных корабля – минный тральщик «Вице-адмирал Захарьин» и два патрульных судна погранслужбы России. В пресс-центре Командования украинских ВМС отметили, что их проходу танкер, которым РФ заблокировала Керченский пролив, не мешал. "Танкер также выключил автоматическую идентификационную систему (АИС - обеспечивает международный автоматический обмен данными для избежания столкновений кораблей в море). Это является очередным свидетельством лицемерной и лживой политики России, поскольку мирный проход для корабельной группы ВМС ВС Украины блокируется любой ценой", - подчеркнули в Командовании ВМСУ.
18:30-40 – украинцы покидают стоянку 471 и направляются к выходу из Керченского пролива с целью возвращения на место постоянной дислокации в Одессу. Через некоторое время, российские «Дон» и «Изумруд» называют по радиосвязи украинские суда нарушителями государственной границы и требует от них немедленной остановки. По мнению ФСБ, украинские корабли должны были это сделать в соответствии со ст. 30 Конвенции ООН по морскому праву, с п. 2 ст. 12 ФЗ «О внутренних морских водах… РФ». Как следует из аудиозаписи переговоров командира российского пограничного судна с вышестоящим офицером, пограничники заранее не планировали задержание украинских моряков (из переговоров понятно, что украинские суда успели до поступления приказа уплыть на значительное расстояние), у них такой приказ из Москвы вызвал удивление. До этого приказа пограничники не обвиняли украинцев в нарушении госграницы и не блокировали их выход на юг из «территориального моря РФ».
19:00 – 20:40 - «Дон», «Изумруд» и другие российские военные суда преследуют украинцев, под угрозой применения оружия требуют от них остановиться. В погоне участвуют также военные вертолеты и самолеты.
С 19 ч. – украинские моряки периодически выходят в эфир с сообщениями об отсутствии у них намерений использовать оружие и осуществлять вооруженную агрессию, ссылаются на действие норм международного права, сообщают, что движутся к выходу из 12-мильной зоны.
19:30 – на «Дон» «с воздуха» переброшена группа спецназа с целью абордажа украинских кораблей, что подтверждается аудиозаписями переговоров российских офицеров.
20:00-30 – Российская авиация, согласно опубликованным СБУ радиопереговорам пилотов, наносит несколько ракетных ударов по украинским кораблям, однако, видимо, ракеты не попадают в них, так как пострадавших нет. О повреждениях судов ракетами также нет данных.
20:45 – российский «Изумруд» осуществляет предупредительную стрельбу по украинским кораблям. Украинцы сообщают в эфир: «Вышел из 12-мильной зоны. Оружия не использую».
20:55-58 – «Изумруд» открывает огонь на поражение по «Бердянску». Последний, находящийся в 500 метрах (согласно координатам, опубликованным ФСБ и исследования Беллингкэт) за пределами 12-мильной зоны от побережья Крыма (в международных водах – «открытом море»), получает повреждения от обстрела, трое человек ранены, командир просит помощи, катер ложится в дрейф.
С 21:00 по 23:30 – российским спецназом захватываются «Бердянск», «Яны Капу» и «Никополь».
******************
Трое украинских военнослужащих Андрей Артеменко, Василий Сорока и Андрей Эйдер получили ранения при обстреле российским пограничным кораблем в ходе задержания их судна «Бердянск» и были помещены в больницу в г. Керчи, Андрей Эйдер был прооперирован.
Украина обвинила Россию в агрессивных действиях и считает своих задержанных военнослужащих военнопленными. Военная прокуратура Автономной республики Крым Украины возбудила уголовное дело по нескольким статьям из-за инцидента. Украинские власти подали иск в Европейский суд по правам человека против России, потребовав признать задержание трех военных кораблей и арест украинских граждан, находившихся на них, нарушающими Европейскую Конвенцию по правам человека.
27 ноября 2018 года Керченский горсуд арестовал на два месяца в виде содержания в СИЗО трех раненых украинцев на время предварительного следствия.
27 ноября и 28 ноября 2018 года Киевский районный суд Симферополя арестовал на два месяца остальных задержанных.
29 ноября 2018 года все 24 военнослужащих Украины вывезены из Крыма в Москву: 21-го заключили в СИЗО "Лефортово", а троих раненых - в медблок следственного изолятора "Матросская тишина".
15 и 16 января 2019 года Лефортовский суд Москвы удовлетворил ходатайства следователя СУ ФСБ РФ о продлении срока содержания под стражей украинских граждан до конца апреля 2019 года.
26 января 2019 года раненые Андрей Артеменко, Василий Сорока и Андрей Эйдер переведены из больницы СИЗО "Матросская тишина" в СИЗО "Лефортово".
Обвиняемые вину не признают, утверждают, что совершали законный переход из Одессы в украинский порт Бердянск в Азовском море. Они требуют от российских властей официального признания их военнопленными в соответствии с международным законодательством и содержания их в соответствии с III Женевской конвенцией об обращении с военнопленными. Российские власти этот статус за ними не признают.
7 сентября 2019 года власти России в ходе обмена пленными освободили 24 украинских моряка, задержанных в Керченском проливе. Также в списке, опубликованном на сайте президента Украины, значатся Роман Сущенко, Евгений и Артур Пановы, Александр Кольченко, Олег Сенцов, Станислав Клых, Николай Карпюк, Павел Гриб, Алексей Сизонович, Владимир Балух, Эдем Бекиров.
Координатор группы адвокатов Николай Николаевич Полозов.
Основания признания политзаключенными
Международным правом не признаются законность оккупации и аннексии Российской Федерацией в 2014 году полуострова Крым и связанные с этим претензии России на установление морской границы по 12-мильной зоне от береговой линии Крыма, в которую зашли украинские военные суда 25 ноября 2018 года. Таким образом, обвинение украинских военных в пересечении этой «границы» не может рассматриваться как правомерное с точки зрения международного права.
Кроме того, согласно данным, которые подтверждают и Россия и Украина, украинские суда заранее сообщили о своем намерении пересечь «границу».
ФСБ России обвинила украинских моряков в нарушении ст. 19 и 21 Конвенции по морскому праву. Первая дает определение "мирного прохода" судна через территориальные воды другого государства, а вторая определяет "Законы и правила прибрежного государства, относящиеся к мирному проходу". Ст. 21 дает право прибрежному государству "принимать законы и правила, относящиеся к мирному проходу через территориальное море". Согласно международному и российскому законодательству, прибрежное государство имеет право преследовать и задерживать нарушителей закона, в т. ч. и за пределами своих территориальных вод.
П. 2 ст. 19 Конвенции ООН по морскому праву дает исчерпывающий список из 12 пунктов, согласно которому «мирный проход» перестает считаться таковым, в связи с тем, что «нарушает мир, добрый порядок или безопасность прибрежного государства»:
"Проход иностранного судна считается нарушающим мир, добрый порядок или безопасность прибрежного государства, если в территориальном море оно осуществляет любой из следующих видов деятельности:
а) угрозу силой или ее применение против суверенитета, территориальной целостности или политической независимости прибрежного государства или каким-либо другим образом в нарушение принципов международного права, воплощенных в Уставе Организации Объединенных Наций;
b) любые маневры или учения с оружием любого вида;
с) любой акт, направленный на сбор информации в ущерб обороне или безопасности прибрежного государства;
d) любой акт пропаганды, имеющий целью посягательство на оборону или безопасность прибрежного государства;
е) подъем в воздух, посадку или принятие на борт любого летательного аппарата;
f) подъем в воздух, посадку или принятие на борт любого военного устройства;
g) погрузку или выгрузку любого товара или валюты, посадку или высадку любого лица, вопреки таможенным, фискальным, иммиграционным или санитарным законам и правилам прибрежного государства;
h) любой акт преднамеренного и серьезного загрязнения вопреки настоящей Конвенции;
i) любую рыболовную деятельность;
j) проведение исследовательской или гидрографической деятельности;
k) любой акт, направленный на создание помех функционированию любых систем связи или любых других сооружений или установок прибрежного государства;
l) любую другую деятельность, не имеющую прямого отношения к проходу.
Из имеющейся информации, мы делаем вывод, что, как минимум, в момент пересечения 12-мильной зоны Крыма («госграницы») 25 ноября 2018 года украинские корабли ни одного из этих пунктов не нарушали.
На данный момент отсутствуют и объективные доказательства того, что украинские корабли нарушали какие-либо положения ст. 19 Конвенции - угрожали "силой или ее применением против суверенитета, территориальной целостности или политической независимости" России, проводили "любые маневры или учения с оружием любого вида" и после пересечения «госграницы». Российская и украинская стороны высказывают противоположные утверждения в этой связи, но инициативу агрессивных действий в любом случае, насколько можно судить, проявили российские пограничники.
Ст. 24 «Обязанности прибрежного государства» Конвенции ООН по морскому праву гласит:
«1. Прибрежное государство не должно препятствовать мирному проходу иностранных судов через территориальное море, за исключением случаев, когда оно действует так в соответствии с настоящей Конвенцией. В частности, при применении настоящей Конвенции или любых законов или правил, принятых в соответствии с настоящей Конвенцией, прибрежное государство не должно:
а) предъявлять к иностранным судам требования, которые на практике сводятся к лишению их права мирного прохода или нарушению этого права;
или
b) допускать дискриминацию ни по форме, ни по существу в отношении судов любого государства или в отношении судов, перевозящих грузы в любое государство, из него или от его имени».
«Государства, граничащие с проливами, не должны препятствовать транзитному проходу и должны соответствующим образом оповещать о любой известной им опасности для судоходства в проливе или пролета над проливом. Не должно быть никакого приостановления транзитного прохода», - говорится в ст. 44 Конвенции.
«Торговые суда и военные корабли, а также другие государственные суда под флагом Российской Федерации или Украины, эксплуатируемые в некоммерческих целях, пользуются в Азовском море и Керченском проливе свободой судоходства», — гласит п. 1 ст. 2 Договора между Российской Федерацией и Украиной о сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива от 24 декабря 2003 года. Этот договор действовал и по состоянию на ноябрь 2018 года. Он определяет Керченский пролив и Азовское море как совместно используемые воды, что позволяет беспрепятственный проход ими.
Если корабли вышли из Одессы и пошли через территориальные воды, чтобы войти в Керченский пролив, понять, что конкретно они нарушили, затруднительно, говорит доктор юридических наук, руководитель компании «Агентство морского права» Александр Скаридов. «Если эта информация соответствует действительности, то тогда они не должны были уведомлять погранслужбу», — уверен эксперт. В том случае, если они шли Керчь-Еникальским каналом, украинские суда должны были предупредить о проходе капитана порта. «Тогда они попадают в систему управления движением, — говорит Скаридов. — Но даже если они нарушили условия порта в Керчи, то разбираться с ними — не компетенция погранслужбы. Этим занимаются судебные органы».
Подобного же мнения придерживается другой эксперт, главный редактор сетевого издания «Морской бюллетень» Михаил Войтенко: «Согласно статусу Керченского пролива и Азовского моря как внутренних вод России и Украины, никакого предварительного согласования не требуется. Зашли в зону действия наблюдательного поста пограничников – те запросили – им ответили по УКВ радио – и все на этом… Действия российских пограничников были незаконными».
Таким образом, согласно духу и букве международного права иностранные военные корабли вправе транзитом проходить через территориальные воды прибрежного государства и это не считается нарушением границы.
Нам неизвестно законных оснований для имевшего место закрытия российскими властями мирного прохода украинским судам. Можно полагать, что совершив такое закрытие, российские власти допустили дискриминацию по отношению к кораблям этого государства в нарушение п. 1. ст. 19 Конвенции по морскому праву. Кроме того, по имеющимся данным, запрет не был «надлежащим образом опубликован» и согласно международному праву не вступил в силу в момент пересечения украинскими плавсредствами «госграницы РФ».
Таким образом, утверждения российских властей о том, что украинские корабли совершили незаконный переход государственной границы России (именно с таким обвинением их задерживали), не представляются обоснованными, а само задержание, тем более с применением на поражение огнестрельного оружия, - правомерным.
С точки зрения морского права к украинским морякам применили угрозу и силу, а применение силы к иностранному кораблю — это акт агрессии, уверен доктор юридических наук Александр Скаридов. По его словам, конвоирование кораблей в российский порт также противоречит ст. 17 Конвенции ООН по морскому праву.
Отметим, что двумя месяцами ранее, 23 сентября 2018 года два корабля Военно-морских сил Украины A500 «Донбасс» и A830 «Корец» прошли из Черного моря под Керченским мостом в Бердянск. Переход проходил напряженно, украинские суда сопровождали российские военные корабли и авиация, но проход им никто не запрещал. В пресс-центре ВМСУ тогда подчеркнули, что украинские ВМС «не просили разрешения у страны-агрессора, а реализовали свое право на свободное плавание Керченским проливом и Азовским морем согласно Конвенции ООН и международных соглашений». Однако, Украина не отрицала, что уведомляла порт Керчь о переходе своих судов КЕК, и ее судно брало, согласно правилам прохода канала, российского лоцмана на борт. Проход канала осуществлялся по очереди с кораблями других флагов, согласно плану-графику порта Керчь. По утверждению Украины, 25 ноября 2018 года украинские моряки действовали таким же образом, и вряд ли предполагали (как и их российские коллеги), что их могут обвинить в нарушении государственной границы. Однако, российская сторона уверяет, что в сентябре 2018 года украинские корабли соблюли все правила, а в ноябре решили устроить провокацию и не соблюдать их.
Изучив хронику событий, мы также пришли к выводу, что обвинения украинских моряков в опасном маневрировании предвзяты и недостаточно обоснованны. «Опасно маневрировать» им пришлось, только спасаясь от атак российских военных. Своими действиями, насколько известно, они не представляли опасности для судоходства.
Как следует из материалов уголовного дела, задержание украинских военных произведено военнослужащими Пограничного управления ФСБ РФ по Республике Крым, ему предшествовал обстрел украинских кораблей из артиллерийской установки. По приказу, полученному командиром российского пограничного корабля «Изумруд» капитаном 2 ранга А. О. Шипициным по телефону от начальника Департамента береговой охраны ФСБ РФ вице-адмирала Г. Н. Медведева, огонь велся на поражение, трое украинских военнослужащих получили ранения. При этом российские военнослужащие знали, что имеют дело с военными кораблями и военным персоналом военно-морских сил Украины, следовавшими под соответствующим флагом и явно обозначавшими всеми способами свою государственную и ведомственную принадлежность. Данные обстоятельства подтверждаются имеющимися в материалах дела рапортами А. О. Шипицина и его подчиненных.
Противостояние сторон в момент так называемого "нарушения государственной границы" с навалами российского военного судна на украинское и реальными и предполагаемыми угрозами применения артиллерийских орудий сторонами мы также расцениваем как элемент боевого столкновения между двумя странами, вписанного в более широкий контекст спора о Крыме, оккупированном вооруженными силами РФ.
Международная исследовательская группа Беллингкэт называет вышеописанные события 25 ноября 2018 года военно-морским конфликтом. Украинские власти считают, что это был вооруженный конфликт между Российской Федерацией и Украиной.
В российском федеральном законе «О статусе участников вооруженных конфликтов…» дается краткое определение понятия международный вооруженный конфликт - это «вооруженное столкновение между государствами».
В Приказе Министерства обороны России «О мерах по соблюдению норм международного гуманитарного права в Вооруженных Силах Российской Федерации» № 360 от 8 августа 2001 г. дано более подробное определение международного вооруженного конфликта – «открытое столкновение между вооруженными силами двух или более государств вне зависимости от их масштаба, интенсивности и территориального охвата». В то же время «вооруженные силы стороны, находящейся в вооруженном конфликте — организованные вооруженные формирования, находящиеся под командованием лиц, ответственных перед этой стороной за действия своих подчиненных».
В соответствии с определением, данным в «Пограничном словаре» (М.: Академия Федеральной ПС РФ, 2002), официальном издании Пограничной Службы РФ, конфликт вооруженный (к.в.) - это «вид вооруженного противоборства между государствами… в целях разрешения экономических, политических, национально-этнических и других противоречий посредством ограниченного применения каждой из сторон военной силы. К.в., составная часть военного конфликта, форма разрешения противоречий между государствами с двухсторонним применением военной силы (вооруженное столкновение на государственной границе), вызванное нарушением государственной границы, ущемлением суверенитета того или иного государства; При к.в. государство (государства) не переходят в особое состояние, определяемое как война. К к.в. относятся: различные военные инциденты, военные акции и другие вооруженные столкновения незначительного масштаба (низкой интенсивности) с применением регулярных сил или иррегулярных вооруженных формирований, при которых акт формального объявления войны отсутствует».
Международный вооруженный конфликт имеет место при любом использовании силы между государствами, какого-то порога интенсивности не предусмотрено, - пояснили «Мемориалу» сразу несколько экспертов по международному гуманитарному праву.
Состояние взаимоотношений России и Украины с февраля 2014 года близко к определению «война». Украина в своих законах называет Россию страной-агрессором, а Крым — оккупированной Россией территорией.
Вне зависимости от юридической корректности утверждений о существовании состояния войны между Российской Федерацией и Украиной в связи с аннексией Крыма и боевыми действиями на территории Донецкой и Луганской областей Украины, можно определенно утверждать, что международный вооруженный конфликт в любом случае имел место в ситуации вокруг инцидента в Керченском проливе 25 ноября 2018 года. Все участники инцидента являются представителями вооруженных сил, находились под командованием и выполняли поставленные своим командованием задачи. В частности, корабли ВМС Украины под управлением украинских военнослужащих совершали передислоцирование из Одессы в Бердянск, а корабли ФСБ России осуществили перехват судов с применением оружия, захватив корабли ВМСУ и их экипажи. Несмотря на то, что точный момент начала вооруженного конфликта определить затруднительно из-за конфликтующих трактовок событий (в момент «нарушения государственной границы», в момент «опасных маневров», «навала» или «открытия стрельбы»), определенным является факт существования международного вооруженного конфликта, так как представленные события соответствуют всем необходимым критериям существующего определения, как по своему характеру, так и по существу. Украина не оспаривает факт использования вооруженных сил в данной ситуации, как и Россия не оспаривает применения вооруженных сил со своей стороны.
Ст. 2 ІІІ Женевской конвенции об обращении с военнопленными (ЖК III), участниками которой являются и Россия с Украиной, устанавливает, что она должна применяться «в случае объявленной войны или всякого другого вооруженного конфликта, возникающего между двумя или несколькими Высокими Договаривающимися сторонами даже в том случае, если одна из них не признает состояния войны». Конвенция применяется также «во всех случаях оккупации всей или части территории Высокой Договаривающейся Стороны, даже если эта оккупация не встретит никакого вооруженного сопротивления».
Ст. 4 ЖК ІІІ определяет, что военнопленными являются попавшие во власть неприятеля лица, принадлежащие к личному составу вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте.
Ст. 45 Дополнительного Протокола I 1977 года к ЖК III утверждает: "1. Лицо, принимающее участие в военных действиях и попадающее во власть противной стороны, считается военнопленным и вследствие этого пользуется защитой Третьей конвенции, если оно претендует на статус военнопленного, если представляется, что оно имеет право на такой статус, или, если сторона, от которой оно зависит, требует для него такого статуса путем уведомления задерживающей его державы или Державы-покровительницы. В случае возникновения какого-либо сомнения в том, имеет ли любое такое лицо право на статус военнопленного, оно продолжает сохранять такой статус и, следовательно, пользоваться защитой Третьей конвенции и настоящего Протокола до тех пор, пока его статус не будет определен компетентным судебным органом".
Мы опросили ряд экспертов по международному гуманитарному праву и согласны с их общим выводом о том, что украинские военнослужащие, захваченные РФ 25 ноября 2018 года, должны обладать статусом военнопленных и пользоваться защитой III Женевской конвенции: граждане Украины являются членами регулярных вооруженных сил, которые отличали себя от гражданского населения надлежащим образом и не совершали действий, которые могли бы лишить их права на предоставление подобной защиты.
Когда государство не признает за лишенными свободы комбатантами статус военнопленных, а сами они требуют такого признания, как в рассматриваемом случае, то, согласно нормам международного гуманитарного права, от государства требуется, чтобы статус был рассмотрен компетентным судом в ходе беспристрастного и независимого разбирательства, предусматривающего возможность для обжалования. До окончательного установления статуса судом, за задержанными презюмируется статус военнопленных. Несоблюдение этой презумпции противоречит международному гуманитарному праву.
В ходе рассмотрения российскими судами вопроса об аресте задержанных украинцев, защита требовала их признания военнопленными и применения к ним ЖК ІІІ. Изучив решения этих судов, мы видим, что они уклонились от рассмотрения вопроса о наличии у украинских моряков статуса военнопленных, проигнорировали аргументы защиты, ограничившись «отписками», в одних постановлениях – о том, что войны между Россией и Украиной нет (а, значит, нет и военнопленных), а в других - о том, что сведений о том, что задержанные граждане является военнопленными, в материалах дела не содержится.
Управление Верховного комиссара ООН по правам человека считает 24 украинцев, задержанных 25 ноября 2018 года сотрудниками Пограничной службы ФСБ России, военнопленными в соответствии с положениями Третьей Женевской конвенции 1949 года. Об этом говорится в докладе УВКПЧ о ситуации с правами человека в Украине с 18 ноября 2018 года по 15 февраля 2019 года.
«УВКПЧ отмечает, что в соответствии с положениями международного гуманитарного права 24 задержанных члена экипажа могут считаться военнопленными и подпадают под действие Третьей Женевской конвенции. В любом случае им должен быть предоставлен статус военнопленных до тех пор, пока не будет решения компетентного суда об обратном», - говорится в докладе.
24 января 2019 года Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) практически единогласно приняла резолюцию, в которой потребовала от России соблюдения договора РФ с Украиной о совместном использовании Азовского моря и Керченского пролива и призвала к освобождению удерживаемых властями России украинских военнослужащих, задержанных 25 ноября 2018 года. До момента освобождения ПАСЕ потребовала соблюдать в отношении арестантов положения Женевской конвенции об обращении с военнопленными от 12 августа 1949 года. Мы согласны с этой резолюцией и приветствуем ее.
Таким образом, мы считаем, что 24 военнослужащих Украины, попавших во власть Российской Федерации в ходе вооруженного конфликта 25 ноября 2018 года, являются военнопленными. В их отношении российским государством должны в приоритетном порядке выполняться положения ЖК III.
Хотя военнопленные не обладают иммунитетом против уголовного преследования за действия, совершенные до пленения, по смыслу международного гуманитарного права (МГП) они не могут преследоваться за сам факт участия в боевых действиях, а лишь за военные преступления, нарушения МГП, отмечает Международный комитет Красного креста. Эту позицию подтвердили ПЦ «Мемориал» опрошенные эксперты.
Статья 43 Протокола № 1 к III ЖК определяет, что статус комбатанта (лица, принимающего непосредственное участие в боевых действиях в составе вооруженных сил одной из сторон международного вооруженного конфликта и имеющее в этом качестве особый юридический статус) подразумевает право принимать участие в конфликте (такое же положение содержится в упомянутом Приказе Министерства обороны РФ). «Следовательно, если задержанное лицо является комбатантом, то оно по определению не может привлекаться к уголовной ответственности за пользование своим правом. Возможность привлечения к ответственности лишь за участие в конфликте лишало бы военнопленных смысла специальной защиты, гарантируемой Третьей Женевской Конвенцией. Ст. 99 III ЖК также устанавливает, что ни один военнопленный не может быть предан суду или осужден за проступок, который не является наказуемым по законодательству держащей в плену державы или по международному праву, которое действует в момент совершения проступка. И хотя незаконное пересечение границы может быть уголовно наказуемым преступлением в рамках национального законодательства, пересечение государственной границы является естественным элементом ведения военных действий, то есть продолжением права участия в вооруженном конфликте, а потому не может являться основанием для привлечения к уголовной ответственности его участников», — пояснил юрист, специалист по международному праву Роман Киселев, с которым мы согласны.
Исходя из всего вышесказанного, можно заключить, что данное уголовное обвинение несостоятельно и противоречит положениям международного гуманитарного права.
ЖК III содержит ряд норм, как прямо запрещающих применение к военнопленному содержания под стражей по смыслу ст. 108 УПК РФ, так и косвенно препятствующих этому, ввиду того, что российские правовые акты, регулирующие содержание подследственных под стражей, несовместимы с конкретными ее положениями.
Так, ст. 22 III Женевской конвенции устанавливает, что «за исключением особых случаев, оправдываемых интересами самих пленных, их не следует размещать в тюремных зданиях. <…> Держащая в плену держава будет размещать военнопленных в лагерях с учетом их национальности, языка и обычаев, при условии, что военнопленных не будут отделять от военнопленных тех вооруженных сил, в которых они служили в момент захвата их в плен, за исключением тех случаев, когда они сами выразят на это согласие».
К зданиям тюремного типа по смыслу ст. 22 конвенции относятся все следственные изоляторы, включая ФКУ СИЗО-2 ФСИН РФ в Москве, где в настоящее время содержатся украинские военные.
Кроме того, п. 1 ст. 33 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» установлено, что подозреваемые и обвиняемые по одному уголовному делу содержатся раздельно, что исполняется в отношении 24 украинских военных, что противоречит приведенному положению ст. 22 III Женевской конвенции, вводящему запрет произвольного разделения военнопленных.
Ст. 18 III Женевской конвенции предусматривает, что «военнопленные никогда не должны оставаться без удостоверений личности... Знаки различия и государственной принадлежности, знаки отличия и предметы, имеющие главным образом субъективную ценность, не могут быть отняты у военнопленного». Ст. 40 предусматривает, что пленным «разрешено ношение знаков различия и государственной принадлежности, а также знаков отличия». Ст. 44 предусматривает, что «к офицерам и приравненным к ним военнопленным будут относиться с уважением, полагающимся их званию и возрасту».
Во исполнение п. 17 («в обязательном порядке переодеваются подозреваемые и обвиняемые, поступившие в форменной одежде военнослужащих») Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов России, после доставления в СИЗО в Москве у граждан Украины была отобрана их военная форма. Им была выдана, как сообщили адвокаты, «одежда установленного образца» - черные брюки и куртки со светоотражающими полосами, которые выдаются осужденным. Личные документы изъяты при задержании и не возвращены.
Очевидно, что такое обращение не соответствует требуемому конвенцией уважению к достоинству военнослужащих.
Правозащитный центр «Мемориал», согласно международному Руководству по определению понятия «политический заключенный», находит данное уголовное дело политически мотивированным, направленным на упрочение власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено исключительно из-за наличия устойчивой связи с иностранным государством, гражданства при отсутствии события вменяемого преступления или его состава, в нарушение права на справедливое судебное разбирательство, иных прав и свобод, гарантированных Конституцией России, Женевской конвенцией об обращении с военнопленными, Международным пактом о гражданских и политических правах и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.
ПЦ «Мемориал» считает военнопленных Андрея Артеменко, Виктора Беспальченко, Юрия Безъязычного, Юрия Будзило, Владимира Варимеза, Михаила Власюка, Богдана Головаша, Дениса Гриценко, Андрея Драча, Вячеслава Зинченко, Владислава Костышина, Владимира Лисового, Олега Мельничука, Романа Мокряка, Богдана Небылицу, Андрея Опрыско, Сергея Попова, Евгения Семидоцкого, Василия Сороку, Владимира Терещенко, Сергея Цыбизова, Сергея Чулибу, Андрея Шевченко и Андрея Эйдера политическими заключенными и требует их немедленного освобождения.
Признание людей политзаключенными не означает ни согласия ПЦ «Мемориал» с их взглядами и высказываниями, ни одобрения их высказываний или действий.
Ссылки на интересные публикации в СМИ:
Meduza. Дмитрий Кузнец. Россия захватила украинские корабли и обвинила экипаж в нарушении морских границ. Они действительно что-то нарушили? (Спойлер: похоже, что нет) // https://meduza.io/feature/2018/11/26/rossiya-zahvatila-ukrainskie-korabli-i-obvinila-ekipazh-v-narushenii-morskih-granits-oni-deystvitelno-chto-to-narushili-spoyler-pohozhe-chto-net
Радио Свобода. Марк Крутов. "Ты не видел, какие у нас повреждения" // https://www.svoboda.org/a/29621986.html
РИА Новости. ФСБ назвала время обнаружения двух украинских кораблей // https://ria.ru/20190208/1550576968.html
Bellingcat. Michael Cruickshank. Расследование инцидента в Керченском проливе // https://ru.bellingcat.com/novosti/ukraine/2018/12/09/kerch-strait
Андрей Илларионов. Реконструкция Керченского боя // https://aillarionov.livejournal.com/1094296.html
Крым.Реалии. Елена Ремовская. 24 украинских моряка в российском плену // https://ru.krymr.com/a/ukrainskie-moryaki-v-rossijskom-pleny/29673668.html
Википедия. Проблема принадлежности Крыма // https://ru.wikipedia.org/wiki/Проблема_принадлежности_Крыма
InfoResist. ФСБ, опубликовав координаты, подтвердила, что атаковала корабли ВМС в международных водах // https://inforesist.org/fsb-opublikovav-koordinatyi-podtverdila-chto-atakovala-korabli-vms-v-mezhdunarodnyih-vodah-novosti-ukrainyi/
ВВС. "Украинских моряков вывезли в Москву" – адвокат // https://www.bbc.com/ukrainian/news-russian-46390229
Дата обновления справки: 07.09.2019 г.
