ЕСПЧ вынес решение о похищении в Ингушетии в 2007 году председателя Совета Правозащитного центра «Мемориал» Олега Орлова и журналистов телекомпании РЕН-ТВ

Заявителями по делу выступали председатель Совета Правозащитного центра «Мемориал» Олег Орлов (в настоящее время — член Совета) и журналисты телекомпании РЕН-ТВ Артем Высоцкий, Станислав Горячих и Карен Сахинов. Заявители были похищены вооруженными людьми в ночь с 23 на 24 ноября 2007 года из гостиницы «Асса» (город Назрань, Ингушетия), им надели на головы мешки, вывезли в безлюдную местность, угрожали расстрелять, жестоко избили и бросили в заснеженном поле. У похищенных отобрали все документы, деньги, личные вещи и компьютеры, а у журналистов — еще и телевизионную аппаратуру.

ЕСПЧ признал, что ответственность за незаконное задержание заявителей, бесчеловечное обращение с ними и необоснованное изъятие их имущества несут российские власти. Власти также ответственны за то, что не было проведено эффективное расследование этих преступлений.

ЕСПЧ установил нарушения права на свободу и личную неприкосновенность (статья 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод), запрещения бесчеловечного обращения (статья 3 Конвенции) и права на собственность (статья 1 Протокола 1 Конвенции).

Интересы заявителей представляли юристы ПЦ «Мемориал» Докка Ицлаев и Кирилл Коротеев и Билл Бауринг из Европейского центра защиты прав человека (EHRAC, Лондон).

ЕСПЧ отметил, что власти не отрицали версию событий, представленную заявителями, но при этом утверждали, что представители государства не несут ответственности за преступление. Между тем, с самого начала расследования в распоряжении следствия имелась информация о причастности силовых структур к совершению преступления. Однако необходимые шаги для установления конкретных лиц, ответственных за преступление, сделаны не были.

Среди фактов дела ЕСПЧ особо отметил, что перед приездом похитителей со входа в гостиницу «Асса» была снята охрана, несмотря на то, что в ней остановились высокопоставленные представители МВД. Кроме того, особое внимание Суда привлекли свидетельства персонала гостиницы о том, что похитители были сотрудниками правоохранительных органов, интерес похитителей именно к личностям заявителей при отсутствии интереса к другим постояльцам, организованный характер действий похитителей, передвижение их на микроавтобусе без номеров через блокпосты.

Каждому заявителю присуждено 19 500 евро в качестве компенсации морального вреда.

Подробно об обстоятельствах дела

В ноябре 2007 года Олег Орлов находился в Ингушетии в командировке. Журналисты РЕН-ТВ приехали в республике освещать акцию протеста в Назрани, намеченную на 24 ноября. Все заявители жили в гостинице «Асса» в Назрани.

Поводом для готовящейся протестной акции стало убийство 9 ноября 2007 года. сотрудниками ФСБ при проведении спецоперации в селе Чемульга шестилетнего Рахима Амриева. Организаторы призывали граждан выйти на общенациональный митинг и выразить протест против произвола силовиков, бессудных казней и похищений людей. Митинг не был согласован с властями.

23 ноября в 21:00 Олег Орлов вернулся из назрановского офиса «Мемориала» в гостиницу. Около 23:30 он услышал тихий стук в дверь, на вопрос «Кто там?» прозвучал невнятный тихий женский голос. Думая, что это кто-то из гостиничного персонала, он приоткрыл дверь, после чего ее распахнули резким ударом извне. В комнату, направив автоматы на Орлова, ворвались три человека. На их головах были черные балаклавы. Со словами «На пол лицом вниз!» Орлова бросили на пол, руки ему завели за спину. Кто-то начал задавать вопросы: «С какой целью прибыл в Ингушетию?» — «В служебную командировку». — «Цель командировки». — «Изучение ситуации с правами человека. Вы меня не за того принимаете, вы ошибаетесь». — «Где документы?» — «В кармане пиджака. Он в шкафу». Было слышно, как ломают дверь шкафа.

Орлов попытался объяснить ворвавшимся, что они ведут себя по-хамски, но его прервали ударом ногой в бок. Последовал приказ: «Все вещи — в мешок». Орлова подняли на ноги, надели ему на голову черный полиэтиленовый пакет и поволокли куда-то. Орлов был одет в джинсы, легкую рубашку и тапочки на босу ногу. Просьба дать возможность надеть верхнюю одежду или хотя бы носки осталась без ответа. Его выволокли из гостиницы и посадили в машину, — очевидно, в микроавтобус.

В тот вечер, примерно в 23:00, трое журналистов РЕН-ТВ вернулись в гостиницу. Они находились в комнате Артема Высоцкого, обсуждали планы завтрашних съемок. Примерно в 23:30 в комнату ворвались пятеро вооруженных людей в камуфлированной одежде и с балаклавами на головах. Ничего не объясняя, они положили на пол Станислава Горячих и Карена Сахинова, ударили их несколько раз и надели им на головы черные пластиковые пакеты. Артема Высоцкого, который замешкался выполнить приказ налетчиков, ударили в плечо прикладом автомата, тот упал на пол. Ему приказали повернуться лицом к батарее. Высоцкий выполнил указание, но спросил у вооруженных людей, кто они. В ответ его ударили еще несколько раз, после чего последовал ответ, что они сотрудники МВД.

Вооруженные люди что-то целенаправленно искали в вещах корреспондентов. Несколько раз кто-то спрашивал: «Нашли?», — пока наконец не раздался ответ: «Вот, нашел!».

После этого Горячих и Сахинова вывели из гостиницы и посадили в микроавтобус, где уже находился Орлов. Несмотря на то, что у него был пакет на голове, Горячих сумел увидеть, что на первом этаже гостиницы стоял еще один вооруженный человек в камуфлированной одежде.

Высоцкого, продолжая избивать, вывели из гостиницы последним. Перед тем, как на его голову надели пакет, он увидел, как вооруженные люди собирают все вещи, включая телевизионную аппаратуру, в мешки.

Журналистам, несмотря на холодное время года (по вечерам выпадал снег), не разрешили надеть верхнюю одежду, носки и обувь. В микроавтобусе один из похитителей спросил у журналистов, кто они такие. Журналисты представились. Орлов также попытался заговорить с похитителями, последовал удар. Один из похитителей сказал, что гостиница «зачищена», и приказал водителю отъезжать. Похитители приказали задержанным молчать и держать руки за спиной, угрожая в противном случае избить или убить их. По-видимому желая успокоить похищенных, кто-то из похитителей сказал: «Доставим вас в отдел, старший допросит, и отпустим».

Машина с захваченными людьми ехала более часа, причем не по задворкам и проселкам, а по хорошей трассе: Орлов, который сидел у окна, различал сквозь пакет свет фар проезжающих машин и огни фонарей на обочине. Ни один пост машину не остановил. Между тем, в тот вечер на дорогах Ингушетии, особенно при въезде в Назрань и выезде из нее, было много постов милиции, — накануне предполагаемого митинга органы внутренних дел были переведены на усиленный режим несения службы. Свободное передвижение машины с вооруженными людьми было возможно лишь в том случае, если они принадлежали к какой-то силовой структуре.
Затем огни вдоль шоссе исчезли, машина свернула, медленно поехала по ухабистой дороге и остановилась. Дверь открыли, последовали команды: «Выводить по одному из машины. Ликвидировать с глушителем».

Вначале вытолкнули членов съемочной группы, затем Орлова. Люди упали на землю. Их стали бить ногами по голове, по рукам, если ими прикрывали голову, по бокам, по почкам, в пах. Орлов и Сахинов отделались легкими ушибами и ссадинами. Высоцкого и Горячих «обрабатывали» серьезнее — в результате у них были сильно разбиты лица, на теле были множественные гематомы. Высоцкий на какое-то время потерял сознание.

Раздалась команда: «Лежать, не шевелиться, кто поднимется, пока мы не уедем — расстреляем. Сваливайте отсюда, чтобы мы вас больше не встречали». Хлопнула дверь, машина тронулась. У Орлова уже до этого с головы частично слетел черный мешок, и он, подняв голову, увидел, что уезжающую светлую (белую или бежевую) «Газель».

Через некоторое время заявители встали и пошли по полю, покрытому неглубоким снегом. Без верхней одежды и уличной обуви они шли около часа до станицы Нестеровская, где обратились к жителям, которые вызвали полицию. В ближайшем полицейском участке заявителей напоили горячим чаем и оказали медицинскую помощь. Милиционеры, взяв с собой Орлова, выезжали для опознания места, где четверых похищенных выкинули из машины.

24 ноября было возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 139 (нарушение неприкосновенности жилища с применением насилия), ч. 1 ст. 144 (воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналиста) и п.п. «а, г» ч.2 ст. 161 (грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья) УК РФ. Заявители прошли медицинское освидетельствование, в ходе которого у них были установлены многочисленные синяки и ушибы. В тот же день всех четверых признали потерпевшими по этому делу.

Когда Высоцкий давал показания, он спросил у сотрудника милиции, кто совершил это преступление. Тот в ответ напечатал на своем мобильном телефоне слово «ФСБ» и показал телефон Высоцкому. Когда заявители вернулись в гостиницу, они обнаружили, что похитители забрали их одежду, все документы, кошельки, кредитные карты, мобильные телефоны, компьютеры и телевизионную аппаратуру.

С 26 ноября по 4 декабря Артем Высоцкий лежал с травмами, полученными в ходе похищения. Ему диагностировали сотрясение мозга.

26 мая 2008 года расследование уголовного дела было приостановлено «в связи невозможностью установить лиц, ответственных за преступление». Ходатайства представителя заявителей о том, чтобы содеянное было квалифицировано также по ст. 286 (превышение должностных полномочий), не были удовлетворены.

Следствие проигнорировало все доказательства причастности силовиков к совершению преступления. В частности, за два часа до преступления была снята постоянно дежурившая вооруженная милицейская охрана гостиницы «Асса». В гостинице «Асса» на тот момент жили двое заместителей министра внутренних дел по РИ, командированные в Ингушетию из других регионов России. В ночь похищения они находились в своих номерах. Как следует из материалов уголовного дела, распоряжение о снятии охраны отдал третий замминистра внутренних дел по РИ Апти Халухаев. Он обосновывал это распоряжение тем, что «было необходимо усилить охрану здания МВД, поскольку поступила оперативная информация о готовящемся на него нападении».

В течение 2007 года на территории Ингушетии участники НВФ многократно нападали на сотрудников милиции и военнослужащих. Снимая охрану, замминистра должен был понимать, что подвергает риску и своих коллег, и других живущих в гостинице силовиков. Однако после того, как милиции стало известно о нападении на гостиницу вооруженных людей, никто не поинтересовался, не пострадали ли живущие в гостинице высокопоставленные сотрудники МВД. Более того, из материалов дела следует, что никто и на следующий день им якобы об этом не сообщил.

Этому есть лишь одно рациональное объяснение. Руководство МВД по РИ было в курсе того, что операцию в гостинице проводят сотрудники какого-то силового ведомства, в связи с чем остановившиеся в гостинице высокопоставленные сотрудники МВД не подвергались никакой опасности. Соответственно, милиционеров временно убрали из гостиницы, чтобы они не мешали другим представителям другого силового ведомства похищать правозащитника и журналистов.

Похитители (15 человек, исходя из показаний свидетелей) представились служащим гостиницы как сотрудники правоохранительных органов. Перед тем, как идти в комнаты заявителей, они посмотрели списки постояльцев и не заинтересовались находившимися в гостинице чиновниками и сотрудниками МВД (что было бы логично для членов НВФ). Повторяем, что похищение произошло накануне митинга протеста, когда в республике предпринимались повышенные меры безопасности.
Есть также множество иных обстоятельств, указывающих на причастность государства к преступлению, совершенному в отношении заявителей.

28 января 2009 года заявители попросили предоставить им доступ к материалам уголовного дела для того, чтобы подготовить аргументированную жалобу на приостановление расследования. Им предоставили доступ лишь к минимальному количеству документов. 7 апреля 2009 года заявители обжаловали отказ в предоставлении доступа ко всем материалам в Магасский районный суд Республики Ингушетия. 24 апреля 2009 года суд отклонил жалобу. 9 июня 2009 года Верховный Суд Республики Ингушетия подтвердил это решение.

8 декабря 2009 года представители заявителей обратились с жалобой в ЕСПЧ.

В последующие годы расследование уголовного дела многократно приостанавливалось и возобновлялось. В следственные органы Москвы из Ингушетии направлялись поручения о дополнительных допросах потерпевших. Из списков вопросов было очевидно, что расследование продолжается чисто формально.
Это же видно и из текстов регулярно выпускаемых постановлений об отмене очередной приостановки расследования. Переписка следователей с органами внутренних дел по РИ, с которой ПЦ «Мемориал» удалось ознакомиться, свидетельствует о том, что «по делу отсутствует оперативная работа. В органы следствия не поступило ни одной оперативно-значимой информации о лицах возможно совершивших преступление. Из-за подобных нарушений норм закона, допускаемых оперативными работниками, создаются препятствия для полного, всестороннего и объективного расследования» (из письма следователя Н. М. Могушкова и.о. министра ВД по РИ В. В. Поголову от 03.04.2011 г.)