Дело прекратить и освободить
Верховный суд России 22 февраля постановил прекратить дело Ильдара Дадина в связи с отсутствием состава преступления. Дадина – освободить.
Активист был осужден на 2,5 года колонии за неоднократное нарушение правил проведения публичных мероприятий. В начале месяца Конституционный суд России, рассмотрев жалобу защиты Дадина на статью 212.1, признал саму статью соответствующей основному закону страны, однако дело в отношении оппозиционера постановил пересмотреть и внести изменения в Уголовный кодекс.
На заседании Президиума Верховного суда представитель государственного обвинения, выступая со своей позицией по делу, попросил суд прекратить уголовное преследование Ильдара Дадина в связи с отсутствием состава преступления, освободить его из колонии и признать за ним право на реабилитацию. Адвокаты, которые позднее признались, что такая позиция прокуратуры стала для них неожиданностью, поддержали гособвинение: «Спасибо прокурору, что сделал за нас всю работу», — заметила адвокат Ксения Костромина и выступила с такой же позицией.
Сам Ильдар Дадин, которого подключили к заседанию по видеосвязи из колонии в Алтайском крае, отказался участвовать в разбирательстве, поскольку суд отклонил его просьбу доставить его лично на слушания: «Сейчас происходит дискриминация меня, у меня нет возможности конфиденциального общения с адвокатами,« — сказал Дадин, объясняя свое прошение.
Супруга Ильдара Дадина Анастасия Зотова связала решение Верховного суда с поступившим «сверху» указанием освободить ее мужа:
— Их, видимо, настолько это «задолбало», что они решили, что его легче освободить, чтобы про него больше никто ничего не слышал, и с концами. Я надеюсь, что мы сейчас поедем в Барнаул, дадим волшебную бумажку о том, что Верховный суд постановил Ильдара освободить, и его освободят. Не знаю, мы сожжем там эту робу, и будет все хорошо! Господи, как здорово! Год боролись и добились! В России суд делает так, как ему говорят сверху. В этот раз ему сказали сверху — освободить, а все предыдущие разы говорили сверху — не надо освобождать. На чем основывается это решение суда? На том, что не было документов, чтобы возбудить дело против Ильдара — постановления об административных правонарушениях не вступили в силу на момент возбуждения уголовного дела. Это было известно и во время суд первой инстанции, и во время суда второй инстанции, и адвокаты все время на это указывали, а суд это игнорировал. Кроме того, во время суда первой инстанции демонстрировались видеозаписи, на которых было видно, что Ильдар стоит в одиночном пикете, и судья эти записи также проигнорировал, сказав, что нет оснований не доверять словам полицейских. Хотя полицейские жались, мялись, путались в показаниях и не могли объяснить, почему, если «пикет был в количестве примерно двух человек», то Ильдара они задержали, а второго человека нет. Ильдар был прав, это все цирк! Только тогда это был цирк, чтобы Ильдара осудить, а сегодня это просто спектакль, чтобы показать, какой в России справедливый суд.
— Почему так резко поменялась позициях тех, кто дает указания сверху?
— Мы можем только догадываться. Мне кажется, это из-за большого международного шума. Это было особенно видно на двух заседаниях Конституционного суда, когда на первом заседании все чиновники говорили, что надо сажать человека, все правильно, и даже представитель Москальковой, господин Соловьев, выступил в таком ключе, мол, это соответствует правам человека, когда за одиночные пикеты сажают. А потом внезапно Конституционный суд принял другое решение, внезапно изменила свое решение Москалькова. Значит, между этими двумя заседаниями что-то произошло, что изменило всю ситуацию. Я могу связывать это только с международной активностью, может быть, пригрозили введением новых санкций. Но в любом случае это не потому, что у нас такой прекрасный суд. Если бы суд был прекрасный, Ильдар бы вообще не сидел! Когда Ильдара посадили под арест, он сказал, что готов пожертвовать своей свободой ради того, чтобы эта статья была отменена, ради того, чтобы другие люди не были осуждены по этой статьей. Я надеюсь, что Ильдар будет единственный человеком, которого по этой статье осудят. Потому что, если его дело наделало такого шума, я думаю, следующий такой арест будет не менее шумным, а шума, наверное, боится наше правительство. Только шум помог освободить Павленского, только шум помог освободить Савченко. И я думаю, что международное внимание помогло освободить сейчас и Ильдара.
— Сейчас, вы думаете, Ильдар отойдет от правозащитной деятельности и будет вести спокойную семейную жизнь?
— Нет. Он будет вести спокойную семейную жизнь вместе с правозащитной деятельностью. Очевидно, надо бороться против пыток! Потому что пытки продолжаются, и что делать с этим — непонятно. И надо как-то привлекать внимание, просить, чтобы международные дипломаты, может быть, поехали в эту колонию, увидели все своими глазами — людей с переломанными руками, ногами, с травмами позвоночника, человека, у которого сломан череп, сломана челюсть в двух местах. В XXI веке пытки в России — неприемлемо! Это ставит Россию на уровень даже не Вьетнама и Кубы, а на уровень Северной Кореи. И понимать, что ты живешь в стране третьего мира, это некомфортно, и хочется как-то это изменить. Я надеюсь, что Ильдар поедет со мной куда-нибудь из России. Потому что я очень боюсь, что его арестуют по второму разу, а я уже больше не хочу, чтобы его арестовывали, — заключила Анастасия Зотова.
В Кремле решение Верховного суда прокомментировали так: «В данном случае нужно уважать любые решения суда, тем более — Верховного», — приводит слова пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова агентство «Интерфакс».
Также стало известно, что 22 февраля Генеральная прокуратура России возобновила производство по делу о пытках Ильдара Дадин в колонии в Сегеже. Об это сообщил юрист правозащитной организации «Общественный вердикт» Николай Зборошенко.
Ранее Следственный комитет по республике Карелия отказался возбуждать дело по жалобам Ильдара Дадина. 1 ноября супруга Дадина Анастасия Зотова опубликовала его письмо из карельской колонии об избиениях и пытках, которым, по словам активиста, подвергался он и другие заключенные. После скандала, в январе, Дадина перевели в другую колонию — ИК-5 Алтайского края.
Политолог Екатерина Шульман называет решение Верховного суда — победой Ильдара Дадина и объясняет, почему его дело стало примером успешной общественной кампании:
— Как только появилась эта новость, пошли ужасно характерные комментарии двух типов. Первый тип: что вы обрадовались, это все временно или отвлечение внимания, а потом после 2018 года опять будет закручивание гаек. Второй тип: это оттепель, хитрый ход со стороны власти. Люди демонстрируют сверхпатерналистское сознание! У нас любят наш народ упрекать в рабской ментальности, и если есть на свете рабская ментальность, это она — приписывание всего сущего промышлению начальства. То, что властная машина представляет собой сложный организм, в котором каждая группа хочет своего, и они вырабатывают решение во взаимодействии этих вот разнонаправленных интересов, и на это можно влиять, — приходит людям в голову очень мало. Дело Ильдара Дадина — прекрасный пример согласованной общественной кампании, которая дала результат. Каковы элементы кампании, приводящие к успеху? Их три. Первый — это организационное ядро. В случае с проблемой, концентрирующейся вокруг частного лица, как кейс Дадина, — это обычно какой-то человек, в данном случае это его жена, героическая Анастасия Зотова, которая ведет эту самую кампанию. Почти с каждым такого рода сидельцем, такого рода знаковым заключенным рядом есть какой-то родственник, который этим занимается. В случае с учителем Ильей Фарбером это был его сын, в случае с Алексеем Козловым была его жена Ольга Романова.
Второй элемент — это юридическая составляющая. В предшествующий этому освобождению период было обращение в Конституционный суд по проверке конституционности статьи 212.1, по которой Дадин сел, по которой он был первым, кто сел. И я очень сильно надеюсь, что он будет и последним человеком, который по этой статье получил реальный срок лишения свободы. Потому что разъяснения конституционного суда фактически выхолостило содержание из этой статьи. Это новая статья, она была принята в 2014 году, это часть этого репрессивного комплекса нового законодательства, которое принимала Дума шестого созыва с 2012 по 2014 год. Это криминализация фактически массовых собраний и шествий, это ужесточение законодательства об некоммерческих организациях, ужесточение законодательства о СМИ. Это не посткрымские явления, как часто думают, это явления пост-Болотной. Дадин был тем человеком, который сознательно пробовал на себе это законодательство. Благодаря ему и благодаря его защитникам, благодаря этой кампании эта статья, судя по всему, не будет больше применяться. Мы не улучшили наше законодательство, к сожалению, но мы фактически отменили одну из новых репрессивных статей.
Третий элемент — медийный, публичная кампания. Письмо, которое Дадин отправил из колонии, о пытках, которые там происходят, прочитали много сотен тысяч человек, и дальше это пошло по всем СМИ, это стало событием. И дальше это было постоянно присутствующим событием — кампания по поиску Дадина, когда он потерялся в Новый год, его дальнейшие письма, к нему едут правозащитники, к нему едут врачи. Он соглашается встречаться, отказывается встречаться… Важна медийность. Эти три элемента — организация, суды и юридическая помощь, медиакомпонента — дают успех. Помогает добиваться своих целей то, что называется специальным термином — «легистский протест». Это не просто протест в рамках закона, это протест методами закона. Кампания по защите Ильдара Дадина — пример такого рода успешного «легистского протеста», который не только решил судьбу самого этого человека, при всем уважении к нему, но и, оспорив правовую норму, обезопасил следующих людей, которые могли бы пройти по этой статье. Это серьезная победа, ее нельзя обесценивать! Нельзя говорить, что это случайность, подачка, элемент коварного замысла. Надо видеть то, что происходит на самом деле, а происходит успех кампании общественного давления, — заключает Екатерина Шульман.
Статья 212.1 УК РФ «Неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования», по которой был осужден Дадин, появилась в российском законодательстве летом 2014 года. Она предусматривает уголовную ответственность вплоть до пяти лет лишения свободы в случае, если за полгода человек трижды нарушил правила проведения публичных мероприятий и был привлечен к административной ответственности.
10 февраля 2017 года Конституционный суд пришел к выводу, что наказание по статье 212.1 должно «быть обусловлено реальной степенью общественной опасности», а реальный срок лишения свободы стоит назначать только в случаях, если публичное мероприятие перестало быть мирным и причинило «существенный вред конституционно охраняемым ценностям». По мнению Конституционного суда, эта статья может применяться только, когда имеются три вступивших в силу постановления об административных правонарушениях за участие в каких-либо публичных мероприятиях, а также суды должны доказывать наличие умысла на такое нарушение.
С учетом этого Конституционный суд постановил, что дело Ильдара Дадина — единственного в России человека, осужденного по этой статье, — должно быть пересмотрено, а в законодательство — внесены изменения.
На «несправедливость наказания, которое несоразмерно общественной опасности проступка» обращали внимание депутаты ЛДПР, предложившие вообще отменить «статью Дадина». Однако шансов на это не было, поскольку сам законопроект не получил одобрения в администрации президента. В Министерстве юстиции и в Государственной думе, по информации издания «Коммерсант», пока также не готовят поправок к статье 212.1 и ждут указаний от правительства.
Один из авторов жалобы в Конституционный суд по статье 212.1, руководитель судебной практики Института права и публичной политики Григорий Вайпан в интервью Радио Свобода рассуждает о том, как теперь может применяться эта статья:
— Уголовная ответственность за нарушения при проведении публичных мероприятий, то есть митингов и пикетов, не может наступать только на том основании, что нарушений было несколько. В отсутствие какого-либо реального вреда, вреда здоровью, имуществу, окружающей среде, само по себе формальное нарушение законодательства о митингах не может влечь уголовной ответственности. Это сказал Конституционный суд. А кроме того, Конституционный суд также пришел к выводу, что за такие нарушения, даже если уголовная ответственность и возможна при определенных ситуациях, то, в принципе, не должно назначаться наказание в виде лишения свободы. И кроме того, невозможно привлечение лица к уголовной ответственности до тех пор, пока все постановления об административном правонарушении не вступили в законную силу. Соответственно, поскольку Ильдар Дадин отбывает наказание в виде лишения свободы сейчас как раз за такие формальные нарушения законодательства о митингах, и поскольку на момент возбуждения в отношении него уголовного дела постановления судов о привлечении его к административной ответственности не все вступили в силу, то у него есть все основания для того, чтобы уголовное преследование в его отношении было прекращено.
— Насколько я понимаю, выводы КС больше относятся именно к тому, как этот закон должен применяется на практике.
— Конституционный суд признал норму не противоречащей Конституции при условии, что она применяется определенным образом. То есть КС дал конституционно-правовое истолкование статьи 212.1. По логике нашей судебной системы это означает, что теперь все суды общей юрисдикции не могут применять статью 212.1 УК иначе, чем это описал Конституционный суд. КС предельно сузил сферу применения статьи 212.1. Конечно, сторона заявителя не удовлетворена решением Конституционного суда в той мере, в какой норма сохранилась, а она по-прежнему существует в Уголовном кодексе. Заявитель просил эту норму дисквалифицировать в полном объеме. Но вместе с тем нельзя не признать, что те оговорки, которые КС сформулировал в отношении этой статьи, и все ограничения, которые Конституционный суд предусмотрел, делают эту статью практически неприменимой. И это можно приветствовать.
— То есть можно сделать вывод, что пока не будет дел, связанных с этой статьей?
— Сложно загадывать, конечно, но я хочу обратить внимание на то, что Ильдар Дадин — единственный на данный момент осужденный в России по статье 212.1 УК, ни одно другое уголовное дело не было доведено до приговора даже, не говоря уже о вступлении в силу этих приговоров. Соответственно, практика применения статьи 212.1 УК на сегодняшний день состоит исключительно из дела Ильдара Дадина, и мы надеемся на то, что это дело останется первым и последним делом, в котором эта статья была применена. Потому что статья, конечно же, не отвечает конституционным принципам установления уголовной ответственности. Даже в том виде, в каком эту статью истолковал КС, получается, что возможно преследование в уголовном порядке гражданина только за то, что он участвует в публичном мероприятии — митинге, демонстрации, пикете, даже тогда, когда такое участие не влечет никаких реальных общественно-опасных последствий, то есть не причиняется вред ни имуществу, ни здоровью окружающих лиц, не происходит никакого нарушения общественного порядка. Ильдар Дадин был привлечен к уголовной ответственности по совокупности четырех эпизодов совершения административных правонарушений на митингах. При этом три из этих публичных мероприятия по сути являлись одиночными пикетами. Фактически Ильдар Дадин отбывает сейчас наказание в виде лишения свободы за одиночное пикетирование, и само по себе это звучит весьма абсурдно. Те деяния, которые вменяются Ильдару Дадину, в новой интерпретации статьи 212.1, которая дана Конституционным судом, не являются преступлением. Потому что это были деяния, мирные по своему характеру, они не причиняли никакого вреда, и более того, на момент, когда началось уголовное преследование, вот эти самые административные постановления против Ильдара Дадина не вступили в законную силу, не все из них вступили в законную силу. Поэтому даже факт неоднократности совершения административных правонарушений, который является условием для привлечения человека к уголовной ответственности, это условие выполнено не было.
Что касается других возможных дел и в принципе судьбы статьи 212.1, то не нужно забывать, что Конституционный суд указал федеральному законодателю в своем постановлении, в том числе в его резолютивной части, на возможность пересмотра этой статьи, ее изменения. После провозглашения постановления КС некоторые депутаты Госдумы в СМИ уже упоминали возможность существенной корректировки статьи 212.1 либо отмены этой статьи. Так что возможность пересмотра самой статьи через Государственную думу, через Федеральное собрание не исключается. И Конституционный суд предполагает, что это один из вариантов решения этой ситуации с необоснованным ограничением права граждан на мирные собрания, которая была создана принятием статьи 212.1 в 2014 году.
— А какие пункты тогда должны быть внесены в Уголовный кодекс, именно в эту статью, чтобы она соответствовала тому, что установил Конституционный суд?
— Наша позиция и позиция заявителя состоит в том, что исправить эту статью невозможно, она должна быть отменена. В том числе и потому, что в том виде, в каком КС теперь очертил сферу ее действия, статья эта теряет смысл. По сути, привлекать по этой статье можно, только если причинен какой-то существенный вред, но если причинен вред, у правоприменителя есть другие статьи Уголовного кодекса, по которым можно такие нарушения преследовать. Если на митинге произошло какое-то повреждение имущества, причинен вред, разбили стекла, есть статья УК о повреждении чужого имущества. Если причинен вред здоровью, можно использовать статьи УК, которые касаются вреда здоровью. Поэтому статья не имеет смысла, и сохранять ее в УК совершенно бессмысленно. Это единственно возможный и логичный исход истории со статьей 212.1.
— Сейчас создается ощущение, что ни Госдума, ни Министерство юстиции не собираются ничего с этим делать. «Коммерсант» недавно писал о том, что они не будут вносить предложения по этой статье, а будут ждать инициатив от правительства.
— Я не берусь комментировать возможные действия или бездействие упомянутых вами государственных органов, включая Госдуму, правительство РФ, но совершенно очевидно на сегодняшний день, что после принятия постановления Конституционного суда по жалобе Ильдара Дадина, статья 212.1, сама идея этой статьи, конечно, дискредитирована. Идея состояла в том, чтобы преследовать граждан просто за то, что они слишком много раз нарушили какие-то любые, пусть даже самые незначительные требования законодательства о митингах. Теперь такое невозможно. И даже если статья останется в УК, она все равно может применяться только с учетом тех ограничений, которые предусмотрел Конституционный суд. Ограничения эти настолько серьезные, что сложно представить себе возможность правомерного уголовного преследования в рамках этой статьи, — заключает Григорий Вайпан.
Член президентского Совета по правам человека и развитию гражданского общества Илья Шаблинский также разделяет точку зрения о том, что и после решения КС статья 212.1 УК РФ все еще противоречит Конституции России, однако правозащитник скептичен относительно возможных корректировок законодательства:
— Она в принципе противоречит той норме Конституции, где говорится, что за одно и то же преступление человек не может быть осужден дважды, а Конституционный суд счел, что такая норма вполне возможна. Какой-то серьезной правки в Думе я не могу себе представить. Хорошо бы просто, чтобы участь Дадина была облегчена. Скорее всего, в ближайшие недели и месяцы каких-то новых дел, практики ее применения не будет, потому что Конституционный суд указал на то, что норма нуждается в коррекции, и Госдума будет искать эту новую форму. Но будет примерно то же самое, я вас уверяю, ну, с какими-то нюансами. Подобные нормы впервые в Белоруссии появились, насколько я помню, еще лет 10 назад. Но пока Госдума не примет новую редакцию вот этой статьи УК, я думаю, сажать все-таки они не будут, будет пауза, — считает Илья Шаблинский.
Ильдар Дадин был задержан и привлечен к административной ответственности за нарушение порядка проведения массовых акций четыре раза, что, согласно статье 212.1, повлекло за собой уголовную ответственность. Речь шла об акциях 15 января 2015 года в поддержку братьев Навальных, 6 августа 2014 года в поддержку фигурантов «Болотного дела» и еще о двух пикетах на Манежной площади 23 августа и 13 сентября 2014 года. Во время следствия Ильдар Дадин находился под домашним арестом. 7 декабря 2015 года Басманный суд приговорил его к трем годам колонии общего режима, что было даже на год больше, чем просило государственное обвинение. Апелляционная инстанция снизила Дадину срок на полгода. Срок его заключения истекал бы 30 июля 2017 года. Правозащитные организации признали Ильдара Дадина политическим заключенным и «узником совести».
Помимо Ильдара Дадина уголовное дело по статье 212.1 было возбуждено в отношении еще трех активистов — Ирины Калмыковой, Владимира Ионова и Марка Гальперина, — но все они находятся либо на стадии следствия, либо судебного рассмотрения. Калмыкова и Ионов, покинувшие Россию, в связи с неявками в суд объявлены в федеральный розыск.
Источник — «Радио Свобода», автор — Наталья Джанполадова
