Мисик Ольга Валерьевна родилась 17 января 2002 года, оппозиционная активистка, студентка второго курса МГУ. Обвиняется в совершении двух эпизодов преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 214 УК РФ, в ходе акций солидарности с политзаключёнными. Задержана 9 августа 2020, на следующий день избрана меры пресечения в виде запрета определённых действий.
Башаримов Игорь Владимирович родился 3 мая 1993 года, житель Москвы оппозиционных взглядов. Обвиняется в совершении двух эпизодов преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 214 УК РФ, в ходе акций солидарности с политзаключёнными. Задержан 9 августа 2020, на следующий день избрана меры пресечения в виде запрета определённых действий.
Воробьевский Иван Юрьевич родился 9 ноября 1996 года, оппозиционный активист, участник группы «Бессрочный протест». Обвиняется в совершении двух эпизодов преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 214 УК РФ, в ходе акций солидарности с политзаключёнными. Задержан 9 августа 2020, на следующий день избрана меры пресечения в виде запрета определённых действий.
Описание дела
По версии обвинения, Мисик, Воробьевский и Башаримов вступили в преступный сговор, направленный на умышленное осквернение зданий и иных сооружений Люблинского районного суда города Москвы и Генеральной прокуратуры РФ. Они подготовили для совершения «преступления» гигиенические прокладки, четыре бумажных плаката и красные маркеры, а Башаримов арендовал в ООО «Яндекс. Драйв» каршеринговый автомобиль «Шкода». Около 2 часов ночи 8 августа 2020 года они приехали на нём к зданию Люблинского районного суда и проследовали к металлическому забору, ограждающему это здание. После этого «находясь… в общественном месте перед зданием Люблинского районного суда города Москвы, … грубо нарушая общественный порядок, желая противопоставить своё противоправное поведение нормам общественной нравственности и эстетики, выражая явное неуважение к обществу, цинично пренебрегая правилами поведения в общественных местах, с целью осквернения указанного здания, разместили напротив ворот на металлическом заборе, ограждающим вышеуказанное здание, … заранее подготовленные гигиенические прокладки и четыре бумажных плаката, содержащие нецензурные, непристойные и оскорбительные надписи в адрес Люблинского районного суда города Москвы как единой федеральной централизованной системы органов, осуществляющих от имени Российской Федерации правосудие, тем самым обезобразив и осквернив внешний вид указанного здания, после чего с места происшествия скрылись».
Плакаты содержали следующие надписи: «Обвиняющий праведного — мерзость пред господом 17/15 притч.», «Наша кровь на ваших руках!», «Долой кривосудие», «Хотите крови? Попробуйте эту!». Эти плакаты, особенно последний, были содержательно связаны с прокладками, пропитанными в «крови» и красной краской на заборе, и выражали протест против приговора по политически мотивированному делу «Нового Величия».
Второй эпизод вандализма, вменяемый обвиняемым, описывается следствием аналогично. Он имел место в ту же ночь 8 августа 2020 года, примерно на час позже первого. На том же автомобиле «Шкода» обвиняемые приехали к зданию Генеральной прокуратуры РФ в центре Москвы, после чего Мисик и Воробьевский подошли к контрольно-пропускному пункту в Генеральную Прокуратуру, расположенному на Б.Дмитровке, и, «действуя согласованно с Башаримовым», «разместили справа от входной двери под табличкой „Генеральная прокуратура Российской Федерации“ заранее подготовленные гигиенические прокладки и бумажный плакат формата АЗ, содержащий нецензурные, непристойные и оскорбительные надписи в адрес органов прокуратуры Российской Федерации, а также на правую от входа стену здания вылили из заранее приготовленной бутылки часть красящей жидкости красного цвета, обезобразив внешний вид указанного здания, тем самым совместными действиями осквернив и испортив его, причинив Генеральной прокуратуре Российской Федерации материальный ущерб на сумму 3464 рублей 50 копеек, после чего с места происшествия скрылись».
На плакате было написано: «Прокуратура запросила сроки… Отсоси — потом проси!». Насколько известно, прокладки и краска должны были дополнять плакат, аналогичный размещённому на заборе Люблинского суда, который обвиняемые разместить не успели из-за появления охраны. Данный плакат в экспрессивной форме отражал возмущение большими (до 7,5 лет) сроками, которые прокуратура запросила по делу «Нового Величия».
Доказательствами по обоим эпизодам, в основном, выступают показания сотрудников охраны Люблинского суда и Генеральной Прокуратуры, полиции и понятых, а также записи с камер видеонаблюдения, плакаты, прокладки и краска, изъятые как с мест происшествия, так и при обыске у обвиняемых, заключения экспертиз.
Дознавателем Снеговой была дважды допрошена в качестве свидетеля Дмитриева О.С., которая оба раза была приглашена для проведения лингвистического анализа плакатов. Выводы Дмитриевой можно назвать амбивалентными. По поводу фразы «Прокуратура запросила сроки… Отсоси — потом проси!», на плакате, размещённом на проходной Генеральной прокуратуры Дмитриева, сделала вывод, что «…фраза является экспрессивной, негативного содержания, имеет оскорбительный посыл к адресату». По эпизоду у Люблинского суда был произведён анализ текстов четырёх плакатов. В случае трёх плакатов, оценка Дмитриевой была следующей: «Фразу нельзя рассматривать как оскорбление вне референтной и коммуникативной ситуации». И лишь в случае четвёртого плаката «Хотите крови? Попробуйте эту!», содержание которого она анализировала, учитывая прикреплённые рядом с плакатом гигиенические прокладки в красящей жидкости, оценка была скорее негативной, чем нейтральной: «Таким образом содержание может быть расценено как попытка оскорбить, унизить адресата».
Доказательствами ущерба, причинённого Генеральной прокуратуре, выступают показания Петрова Н.П. заместителя начальника управления специального и технического обеспечения ведомства, признанного потерпевшим по делу и сообщившего, что »в связи с тем, что жидкость красного цвета невозможно отмыть, было принято решение загрунтовать и закрасить испорченную часть фасада», а также смета ремонтных работ.
Обвиняемые были найдены и установлены после изучения видеозаписей камер наблюдения, часть которых представлены обвинением в суд в качестве доказательств вины. Также на видеозаписи с камер ссылаются в своих показаниях и некоторые из свидетелей.
Уголовные дела по обоим эпизодам были возбуждены 8 августа 2020 года в отношении неустановленных лиц. Известно, что по второму эпизоду дело было возбуждено дознавателем ОМВД по Тверскому району Снеговой А.В. 18 августа 2020 года оба дела были соединены в одно. О подозрении в совершении преступления фигуранты дела были уведомлены 9 августа. До 18 января 2021 года дело было в производстве у дознавателя А.Снеговой, а заканчивал дознание дознаватель Р.Шауданов.
10 августа 2020 года О.Мисик судьёй Тверского суда Стеклиевым А.В. была избрана мера пресечения в виде запрета определённых действий, а именно запрета выходить за пределы жилого помещения с 17:00 до 09:00. Аналогичная мера пресечения в тот же день была избрана в отношении И.Воробьевского судьёй Тверского суда Затомской О.Ю. и в отношении И. Башаримова — судьёй Тверского суда Беляковой А. А. При этом Башаримову предписано пребывать в помещении в Архангельске, из-за чего ему приходится летать за собственный счёт на следственные действия и в суд в Москву. Позднее в апелляции удалось смягчить меру пресечения для Ольги Мисик и Ивана Воробьевского, добившись разрешения для них выходить за пределы жилого помещения с 06:00 до 22:00 и 09:00 до 21:00 соответсвенно. Обвинительный акт был составлен дознавателем Шаудановым Р.Т. 27 января 2021 года, и утверждён заместителем прокурора ЦАО Сусом Л.В. и заместителем начальника УВД по ЦАО полковником полиции Щиповым А.Н.
В рамках допросов по настоящему делу обвиняемые отказывались от дачи показаний, вину ни по одному из эпизодов ни один из них не признал. 15 февраля 2021 года уголовное дело поступило в 369 судебный участок мирового судьи города Москвы.
По сведениям проекта ОВД-Инфо, защита утверждает, что доказательства ущерба фальсифицированы. Адвокат Ольги Мисик Дмитрий Захватов в своём телеграм-канале так прокомментировал процесс: «Подсудимых обвинили в том, что они наклеили плакаты оскорбительного содержания на здание КПП Генеральной прокуратуры и забор Люблинского суда. Состава преступления в их действиях нет, поскольку ущерб по эпизоду с Люблинским судом отсутствует, а по эпизоду с будкой КПП Генеральной прокуратуры обоснован ненадлежащими документами».
Основания признания лицами, преследуемым по политическим мотивам
Мы полагаем, что уголовное преследование по обвинению в вандализме и применённые к обвиняемым меры пресечения не имеют под собой достаточных законных оснований.
Состав преступления, предусмотренный ст. 214 УК РФ («Вандализм»), включает осквернение зданий или иных сооружений либо порчу имущества в общественных местах и предполагает прямой умысел.
Порча имущества вменяется обвиняемым только по эпизоду с проходной Генпрокуратуры, при этом ущерб, если и имел место, то ничтожно мал и составил всего 3464 рубля 50 копеек.
При этом, как сообщил проекту ОВД-Инфо адвокат Ольги Мисик Дмитрий Захватов, защита обвиняемых во время рассмотрения дела в суде выявила исправления дат в документах Генеральной прокуратуры, при помощи которых обвинение, как полагает защита, пыталось доказать ущерб, причинённый зданию ведомства. Представитель Генеральной прокуратуры предъявил в суде смету, составленную якобы после ремонта здания, в которой значилась дата 8 августа 2020 года, написанная поверх других чисел. Также защита обнаружила, что на листе со сметой присутствует печатный текст, в котором составители ссылаются на письмо Минстроя, изданное на три месяца позже в ноябре 2020 года. Учитывая видеозапись, которую защита просила приобщить к материалам дела, со съёмкой предполагаемого объекта вандализма, датированную 09.08.2020 г. и не содержащую ни следов воздействия обвиняемыми, ни признаков ремонтных работ, мы считаем версию защиты правдоподобной.
В любом случае никаких доказательств того, что умысел обвиняемых был направлен именно на порчу имущества, а не на выражение своей общественной позиции, повлёкшее по неосторожности причинение предполагаемого вреда, следствие не предоставило.
Важно отметить, что само по себе повреждение имущества предполагает уголовную ответственность только в случае крупного (от 250 тысяч рублей) размера ущерба, причинённого по неосторожности (ст. 168 УК РФ), и в случае значительного ущерба (который даже для гражданина, не говоря о столь крупной организации как Генеральная прокуратура, не может составлять менее 5 тысяч рублей), причинённого умышленно (ст. 167 УК РФ). Ущерб меньшего размера подлежит лишь административной ответственности по ст. 7.17 КоАП РФ и наказывается штрафом в размере до 500 рублей.
Таким образом, применительно к обвинению в вандализме, выразившемся в порче имущества, эта квалификация фактически оказывается основанной исключительно на месте его совершения. Однако, учитывая реальные обстоятельства «причинения вреда» будке охраны, совершенного глубокой ночью и практически немедленно устранённого, формальное совершение вменяемых действий в общественном месте не усиливает сколько-нибудь существенно их предполагаемую общественную опасность и не является, на наш взгляд, достаточным основанием для квалификации этих действий как вандализма.
Обвинение в осквернении забора Люблинского суда и будки проходной Генпрокуратуры, на наш взгляд, также необоснованно. Хотя Уголовный кодекс РФ не содержит точного толкования понятия «осквернение», и это лишает норму необходимой правовой определённости, создаёт возможность для её произвольного применения, системное понимание норм права и обращение к их доктринальному толкованию заставляет полагать, что ключевым признаком осквернения является оскорбление общественной нравственности, нанесение духовного вреда обществу. На такие необходимые элемент объективной стороны состава вандализма указывает, например, «Комментарий к Уголовному Кодексу Российской Федерации» под редакцией Председателя ВС РФ В. М. Лебедева («Юрайт», 2017).
Однако несмотря на определённую грубость текстов плакатов, они не содержат, вопреки утверждениям обвинительного акта, ни нецензурных, ни непристойных в буквальном значении слова элементов. На это фактически указывает и допрошенная в качестве свидетеля специалист Дмитриева, осуществившая лингвистический анализ текстов плакатов. Резкость и определенная эпатажность формы акций была направлена на то, чтобы привлечь внимание к содержанию высказываний, а не на оскорбление нравственности или выражение неуважения к обществу.
Само по себе «несанкционированное нанесение надписей, изображений на конструктивные элементы… зданий и сооружений…, а равно размещение на них иной информации» подлежит административной ответственности согласно ст. 8.13 Кодекса города Москвы об административных правонарушениях, и действия обвиняемых вполне охватываются этой нормой.
Фактически единственным основанием квалифицировать действия обвиняемых по уголовной статье, преследующей за вандализм, оказывается содержание их высказывания. Однако мотив вандализма, по своей сути, — хулиганский, он направлен на выражение явного неуважения к обществу, тогда как обвиняемые в резкой форме выразили свою позицию по общественно значимому поводу и протестовали против преследования политзаключённых. Их мотив, очевидно, заключался в привлечении внимания общества к реальным значимым общественным проблемам судебной системы, государственного обвинения, практики правоприменения в уголовно-правовой сфере, особенно по политически мотивированным делам. Такой мотив не увеличивает, а уменьшает, на наш взгляд, общественную опасность их действий, и без того крайне невысокую. Мы полагаем, что одно лишь критическое по отношению к действующей власти и её институтам содержание высказываний обвиняемых не должно давать оснований для квалификации их действий как вандализма и усиления их ответственности за фактически осуществлённые действия.
Наконец, мы полагаем, что при квалификации действий обвиняемых следовало бы учитывать положения ст. 14 УК РФ, согласно которой, не является преступлением действие, хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного Уголовным Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности.
Малозначительность эпизода с Люблинским районным судом видна, в частности, из того, что охранник суда легко убрал объекты, прикреплённые обвиняемыми даже не к зданию, а к забору суда, не сочтя нужным кому-либо сообщать о происшествии, никакого ущерба этот эпизод не причинил. Малозначительность эпизода у Генеральной прокуратуры обусловлена, в частности, крайне малым размером и, к тому же, сомнительностью причинённого ущерба.
Помимо того, что сами высказывания, сделанные обвиняемыми посредством их акций, имеют оппозиционный и, в значительной степени, правозащитный характер, Ольга Мисик, Иван Воробьевский и Игорь Башаримов являются оппозиционными активистами, и не раз ранее уже неоднократно необоснованно привлекались к административной ответственности по митинговым статьям.
Их личности и политический бэкграунд, критическое по отношению к власти содержание их высказывания, и сама неадекватная произошедшему суровость преследования дают основания полагать, что подобная чрезмерная реакция правоохранительных органов является политически мотивированной. Так Ольга Мисик например, начала выходить на оппозиционные протестные митинги, как минимум с 27 июля 2019 года, получив достаточно большую известность в СМИ как «девушка с Конституцией». И. Ворьбьевский по данным проекта «ОВД-Инфо» впервые был задержан возле мэрии Москвы 6 октября 2018 года.
Согласно международному Руководству по определению понятия «политический заключённый» мы находим, что данное уголовное дело политически мотивировано, создано субъектами власти с целью упрочения властных полномочий. Лишение свободы было применено при отсутствии состава преступления, в нарушение права на справедливое судебное разбирательство.
Правозащитный центр «Мемориал» считает Мисик Ольгу Валерьевну, Башаримова Игоря Владимировича, Воробьеёвского Ивана Юрьевича незаконно преследуемыми по политическим мотивам и требует прекращения их уголовного преследования.
Признание лица политзаключённым или незаконно преследуемым по политическим мотивам не означает ни согласия ПЦ «Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.
Как помочь
Отправлять и получать почту обвиняемым запрещено, но им можно написать через телеграм-бота (http://t.me/OlyaMisikBot). Письма, которые вы напишете туда, О. Мисик, И. Воробьевскому и И. Башаримову передадут лично.
Средства в поддержку обвиняемых собираются на платёжные карты:
-
5536 9138 8142 9472 (Игорю Башаримову);
-
4276 3801 5573 9621 (Ивану Воробьевскому);
-
4274 3200 5235 0371 (Ольге Мисик).
Также сделать пожертвование можно на счета Союза солидарности с политзаключёнными, открытые для помощи всем политзаключённым:
Ссылки на публикации в СМИ:
ОВД-Инфо. Михаил Шубин. На троих участников «Бессрочного протеста» завели уголовное дело за акцию: что известно // http://ovdinfo.org/articles/2020/08/11/na-troih-uchastnikov-bessrochnogo-protesta-zaveli-ugolovnoe-delo-za-akciyu-chto
ОВД-Инфо. Адвокат: обвинение фальсифицировало доказательство по делу о вандализме у здания Генпрокуратуры //
http://ovdinfo.org/express-news/2021/03/05/advokat-obvinenie-falsificirovalo-dokazatelstvo-po-delu-o-vandalizme-u
ОВД-Инфо. Суд продлил меру пресечения фигурантам дела «будки федерального значения» // http://ovdinfo.org/express-news/2020/12/30/sud-prodlil-meru-presecheniya-figurantam-dela-budki-federalnogo-znacheniya
Дата обновления справки: 11.05.2021 г.
