Слова взрывной силы
Начался процесс над журналисткой Светланой Прокопьевой, обвиняемой в оправдании терроризма
В Пскове начался процесс над журналисткой Светланой Прокопьевой, обвиняемой в оправдании терроризма при оценке взрыва в здании УФСБ Архангельска в 2018 году. Одна из выступивших в процессе свидетельниц обвинения рассказала, что, прочитав выступление журналистки, нашла в нем «одобрительное отношение к архангельскому террористу». Госпожа Прокопьева вины не признает, ее защита настаивает на полном оправдании. В президентском Совете по правам человека (СПЧ) “Ъ” заявили, что дело политически мотивировано.
Второй гарнизонный военный суд в Пскове начал с допроса свидетелей обвинения по делу журналистки Светланы Прокопьевой, которая обвиняется в оправдании терроризма (ч. 2 ст. 205 УК РФ). Госпожа Прокопьева, корреспондент «Радио Свобода» и «Эхо Москвы» в Псковской области, в эфире радиостанции «Эхо Москвы в Пскове» 7 ноября 2018 года рассказала об обстоятельствах взрыва в УФСБ Архангельска, который устроил 17-летний Михаил Жлобицкий. 8 ноября информагентство «Псковская лента новостей» опубликовало текст выступления Светланы Прокопьевой под заголовком «Репрессии для государства». И радиоэфир, и его текстовый вариант позднее были удалены по требованию Роскомнадзора, а оба СМИ оштрафованы на общую сумму 350 тыс. руб.
В защиту госпожи Прокопьевой осенью прошлого года в Пскове и у администрации президента РФ в Москве прошли одиночные пикеты. Журналистку поддержали десятки деятелей культуры и политиков, в том числе писатель Дмитрий Быков, политик и правозащитник Лев Шлосберг, несколько членов СПЧ, журналистка Тина Канделаки, директор фонда «Русь сидящая» Ольга Романова и генсек Европейской федерации журналистов Рикардо Гутьеррес.
На заседании суда 16 июня, которое ранее откладывалось из-за пандемии COVID-19, начальник отдела управления Роскомнадзора по Псковской области Эдуард Кожохарь заявил суду, что «наизусть» выступления журналистки не помнит. Сотрудница псковского филиала ФГУП «Главный радиочастотный центр» Мирослава Степина, в свою очередь, пояснила, что оправдание терроризма заметила не она или коллеги, а автоматизированная система. «Я не эксперт, но у нас есть методические рекомендации по выявлению,— обратилась она к судьям.— Я читала статью, у меня сложилось впечатление, что там одобрительное отношение к архангельскому террористу».
Адвокат журналистки Татьяна Мартынова подтвердила позицию: «Показания свидетелей доказательного значения не имеют».
В действиях Светланы Прокопьевой следствие и эксперты пытаются найти «формирование представления о допустимости осуществления террористической деятельности», чего, на его взгляд, не было, заявил “Ъ” управляющий партнер «Коллегии медиаюристов» Федор Кравченко. «Суды не берут на себя ответственность и не выносят оправдательные приговоры по террористическим статьям, оставляя ответственность за доказывание вины в оправдании терроризма на следователях, а следователи перекладывают ее на экспертов,— говорит он.— К началу 2019 года было соотношение примерно 60 на 40 привлекаемых по 205-й статье: 60% — это пользователи ВК, а 40% — все остальные. Так вот, менее 10% от их общего числа составляли журналисты, но сейчас их доля растет».
Высказывания Светланы Прокопьевой проверялись трижды.
«В разъяснении пленума Верховного суда от 28 июня 2011 говорится, что следует искать умысел,— подчеркивает Федор Кравченко, отмечая, что законодательство четко не трактует понятие "оправдание терроризма".— В словах Прокопьевой о том, что после архангельского взрыва могут возникнуть новые теракты, очевиден ее умысел предотвратить подобные ситуации, а не наоборот».
Глава комиссии СПЧ по гражданским свободам Николай Сванидзе считает, что в преследовании Светланы Прокопьевой «много политики». Он заявил “Ъ”, что у президентского совета нет административных рычагов, чтобы вмешиваться в каждое резонансное дело: «СПЧ имеет только один рычаг — президент. И если он сам является сторонником закручивания гаек, совет ничего не может сделать. Ситуация в стране меняется, в том числе из-за политических причин и усиления влияния силовых структур. Дело Прокопьевой нельзя отделять от общей ситуации в стране».
