В суде по делу ингушских силовиков дали показания потерпевшие и свидетели обвинения

На процессе по делу ингушских силовиков потерпевшие Магомед Аушев и Зелимхан Муцольгов рассказали о пытках и избиениях, которыми они подверглись после задержания. Также были допрошены свидетели со стороны обвинения и оглашены их показания, данные на предварительном следствии.

25 мая, 28 и 29 мая 2018 года в Нальчикском гарнизонном военном суде продолжили рассматривать уголовное дело в отношении семерых сотрудников силовых структур. Их обвиняют в вымогательстве, превышении должностных полномочий с применением насилия, похищении и подделке документов.

В резонансном деле потерпевшими признаны десять жителей Ингушетии и гражданин Азербайджана. В ходе расследования уголовного дела допрошено более 300 свидетелей, проведено более 500 следственных действий, в том числе судебные экспертизы, осмотры предметов, документов и мест происшествий, обыски, выемки, очные ставки.

Суд рассматривает дело под председательством судьи Андрея Лазарева. Сторону обвинения представляют прокуроры Магомет Мержоев и Михаил Александров.

На прошлых заседаниях были допрошены потерпевшие Амил Назарови Марем Далиева и исследованы письменные доказательства.

На заседании 25 мая подсудимый Т. Хамхоев ходатайствовал об удалении из зала суда журналистов портала «Кавказский узел», назвав его провокационным. Судья отказал в удовлетворении, сославшись на открытость процесса.

Затем приступили к допросу потерпевшего Магомеда Аушева. Он рассказал, что 14 декабря 2014 года была свадьба у его родственника. Он вместе с другими родственниками поехал в Назрань за невестой, чтобы привезти ее в дом жениха. По дороге в дом жениха он достал пистолет и выстрелил три-четыре раза. Затем он приехал на свадьбу, а через полтора часа отправился домой. Позже он узнал, что к родственнику приходили сотрудники силовых структур с обыском и его забрали. Он вместе с родственницей, адвокатом Дахкильговой отправился в отдел полиции, где отдал пистолет, из которого стрелял, и написал явку с повинной сотруднику по фамилии Семёнов.

Следователь Ахмед-Башир Татиев допросил его, после чего ему объявили, что он задержан на 48 часов. Затем Аушева вывели из здания через пожарный выход, где его встретил человек в маске. Магомед поинтересовался, кто это, и тот ответил: «Позже ты узнаешь, кто я такой». Недалеко стояли ещё двое силовиков в масках. Они посадили М. Аушева в машину, на голову надели черный пакет и повезли в неизвестном направлении. По дороге спрашивали, куда он спрятал автомат. Затем приехали в какое-то здание, завели в кабинет. Позже Аушев узнал, что это было здание ЦПЭ. К нему подошел человек, как потом выяснилось, это был Тимур Хамхоев. Он спросил Аушева, куда тот подевал автомат. Затем со всей силы ударил в пах, и Аушев потерял сознание на несколько минут. При этом у него были связаны руки скотчем. Когда он пришёл в себя, его снова ударили пару раз в пах. Он упал и почувствовал, как кто-то сел ему на шею. Затем ему надели второй пакет на голову, сняли обувь и носки, прикрепили провода к пальцам ног и стали пропускать электрический ток. Это продолжалось в течение шести часов. После пыток током Аушеву положили в руку предмет, по ощущениям напоминающий пистолет, и пригрозили еще большими пытками в случае, если он расскажет об этом кому-нибудь.

Затем, по словам Аушева, его привезли в отдел полиции, где его спросили, откуда у него ссадины. Он ответил, что это результат тренировки. Аушева отвезли в ИВС, на следующий день – в суд, где он потерял сознание и его увезли в больницу, в которой он пролежал 20 дней.

Гособвинитель поинтересовался, каким образом Аушев мог видеть тех, кто его бил, если на голове у него был пакет. Аушев ответил, что пакет во время побоев съехал с головы и он мог увидеть избивавших его полицейских. Кроме того, в какой-то момент, находясь с пакетом на голове, он стал задыхаться и один из силовиков подошел и порвал пакет у носа, дав тем самым возможность дышать. Ему также давали воды.

По словам Аушева, его также избивал Безносюк, сняв с себя ботинок; Аспиев бил палкой. Они угрожали, что подбросят пистолет и он сядет в тюрьму, если хоть кому-то расскажет.

Аушев также пояснил, отвечая на вопросы обвинения и адвокатов подсудимых, что пистолет, который он сдал в полицию после обысков у родственника, был травматическим и официально зарегистрированным, у него было разрешение на ношение этого оружия. Пистолет позднее ему вернули.

Подсудимый Хамхоев в ходе допроса Аушева заявил, что на месте стрельбы из свадебного кортежа не было ни одной гильзы от пистолета, но было множество гильз от автомата, поэтому силовики и искали автомат. Потерпевший Аушев также рассказал, каким образом были нанесены удары силовиками, описал внешность тех, кого он мог рассмотреть во время побоев и пыток.

После этого сторона обвинения огласила протоколы следственных действий с участием Аушева, протоколы опознания и другие материалы уголовного дела, связанные с данным эпизодом.

На заседании 28 мая планировался допрос потерпевшего З. Муцольгова, который не явился и суд вынес постановление о приводе Муцольгова на процесс 29 мая.

***

На заседании 29 мая судья удовлетворил ходатайство подсудимого А. Безносюка об ознакомлении с материалами уголовного дела, а также дал возможность ознакомиться с материалами уголовного дела во время перерыва в судебном процессе с 7 по 19 июня адвокату Бабаевой в интересах подсудимого М. Цороева.

Кроме этого, суд удовлетворил ходатайство подсудимого Т. Хамхоева, в котором он просил проверить информацию о наличии у потерпевшей П. Юсуповой судимости. По его словам, она предоставила суду ложную информацию, указав, что не привлекалась ранее к уголовной ответственности.

Затем приступили к допросу свидетелей со стороны обвинения Алана Хамхоев по эпизоду дела, связанного с задержанием потерпевшего Амила Назарова, гражданина Азербайджана. А. Хамхоев – родственник Тимура Хамхоева, работал в ЦПЭ старшим оперуполномоченным по особо важным делам. Он сообщил, что после распоряжения руководителя ЦПЭ Тимура Хамхоева они оперативной группой отправились в Карабулак и привезли человека вместе с его автомобилем - подозреваемого в незаконном обороте оружия и боеприпасов, которые он, по словам Т. Хамхоева, возил в машине. Свидетель указал, что во время указания Т. Хамхоева в кабинете находился также сотрудник республиканского ФСБ Мустафа Цороев. Точную дату этих событий свидетель назвать не смог.

На вопрос прокурора, для чего надо было доставлять машину Назарова, Хамхоев ответил, что ему было сказано, что машина будет находиться в качестве залога для получения информации о незаконном обороте оружия. Автомашина была черного цвета, марку которой не помнит. Также он не вспомнил, составлялся ли протокол изъятия автомобиля. По его словам, Назарова он не видел, машину не осматривал, предполагает, что боеприпасов в ней не было. На вопрос гособвинителя, почему машину не поставили на штрафстоянку, а отогнали в частный двор, ответил, что не знает. Свидетель заявил, что ему ничего неизвестно о применении в отношении Назарова насилия.

Суд удовлетворил ходатайство гособвинителя об исследовании протокола допроса, поскольку имеются расхождения между показаниями на предварительном следствии и в суде.

Затем огласили показания Алана Хамхоева на предварительном следствии. Из этих показаний следовало, что автомобиль «Ауди», принадлежащий гражданину Азербайджана Назарова, был оставлен во дворе оперативника И. Аспиева по распоряжению начальника ЦПЭ.

Хамхоев рассказал, что через два дня Аспиев позвонил ему и попросил убрать машину со двора, потому что она мешает членам его семьи. Кто и когда забрал машину со двора Аспиева, ему неизвестно. Хамхоев также сказал, что видел на территории ЦПЭ черный автомобиль "Лада Приора", в котором привезли Назарова, и видел на заднем сиденье мужчину с черным пластиковым на голове. Его руки были в наручниках; на открытой части лица справа была заметна кровь. Впоследствии ему стало известно, что этим человеком был Назаров.Также Хамхоев показал, что 10 ноября 2016 года узнал о применении насилия к Назарову из разговора с сотрудником ЦПЭ Хасаном Осмиевым. Тот сообщил ему, что видел днем ранее Цороева, избивавшего Назарова в салоне "Приоры". Алан Хамхоев заявил, что не подтверждает свои показания, данные на предварительном следствии, поскольку плохо себя чувствовал и подписал протокол не читая. Сообщил, что ничего не знает о применении насилия к другим потерпевшим - супругам Далиевым, Магомеду Аушеву, Зелимхану Муцольгову.

Затем допросили свидетеля Бекхана Тамасханова, сотрудника полиции, выполнявшего функции водителя Т. Хамхоева. Он также живет с ним по соседству и знает его с детства.

Он рассказал суду, что перегонял машину Назарова из Карабулака в Назрань по поручению Т. Хамхоева. О том, с какой целью должны были доставить Назарова в отдел, ему неизвестно. Машину он отогнал по распоряжении Алана Хамхоева во двор дома Исы Аспиева.

Судья удовлетворил ходатайство гособвинителя об исследовании материалов предварительного следствия с участием Тамасханова, поскольку также имелись расхождения в его показаниях, данных на предварительном следствии.

Гособвинитель огласил протокол допроса Тамасханова на предварительном следствии. Тогда свидетель указывал, что в задержании гражданина Азербайджана он участвовал по поручению Т. Хамхоева. Доставление задержанного в отдел организовал, со слов А. Хамхоева, сотрудник УФСБ М. Цороев, который часто приходил на работу к Т. Хамхоеву. 9 ноября 2016 года он поставил машину марки «Ауди» во дворе Аспиева и приехал вместе с А. Хамхоевым в ЦПЭ. Там стояла черная "Лада Приора", на которой привезли гражданина Азербайджана и сидящего в ней на переднем пассажирском сидении М. Цороева. Позже ему стало известно, что Назарова в здание ЦПЭ не заводили.

Дальше в протоколе указывалось, что Назарову стало плохо после общения с Тимуром Хамхоевым и Мустафой Цороевым. Он вместе с Хасаном Осмиевым поехал в аптеку и купил лекарства для Назарова, который сидел на заднем сидении с пакетом на голове, обмотанным скотчем, его трясло. Каких-либо ссадин, кровоподтеков свидетель не заметил.

На вопрос гособвинителя, давал ли он такие показания, свидетель ответил, что подписал протокол, не читая, был сильно утомлен. Судья напомнил ему об ответственности за дачу ложных показаний.

Затем допросили потерпевшего Зелимхана Муцольгова. Он рассказал, что 5 августа 2010 года к нему домой ворвались около шести вооруженных людей в масках. Он быстро встал с постели, оделся и, когда вышел в коридор, то на него накинулись, повалили на пол и схватили за волосы, сильно ударяя при этом об пол. Затем его же ремнём связали ему руки, надели на голову черный пакет и привезли в какое-то здание. Там в кабинете усадили на стул; он просидел так около трех часов. Затем ему связали руки скотчем и стали избивать, задавая вопросы про оружие, схроны. Когда поняли, что он ничего не скажет, стали пытать электрическим током. При этом также спрашивали про нападение на сотрудника полиции, жителя их села Нальгиева, которое произошло накануне. С младшим братом Нальгиева, у него были хорошие приятельские отношения.

На следующий день пытки продолжились. Его положили на пол и били пластиковой бутылкой, наполненной водой, по голове и пяткам. Затем ему связали руки и ноги, надели еще один пакет на голову и подвесили на трубе и опять спрашивали про нападение на Нальгиева. Так он провисел более часа, потом упал на пол.

Пытки и избиения продолжались в течение 5 дней и все это время он находился с пакетом на голове. За все это время ему дали поесть кусок торта. На второй день, ночью, к нему в помещение кто-то вошел и отвел по просьбе Муцольгова в туалет. Со временем ему удалось снять скотч с рук, пакет с головы и он увидел, что находится в четырехметровой комнате с бетонным полом и железными решетками. В глазок двери он увидел сидящего в коридоре дежурного, возле которого находились мониторы внешнего наблюдения, а рядом с ним стоял в спортивном костюме Иса Аспиев, которого он знал по совместной учебе в колледже. Он понял, что находится в здании ЦПЭ, поскольку был слышен призыв на молитву из мечети, которая располагается рядом.

Затем он принялся растягивать пластиковый пакет, который был на голове вместе с скотчем, чтобы надеть на голову до прихода силовиков, и немного порвал его. В образовавшееся отверстие он мог видеть того, кто близко к нему подходил. Так он сумел разглядеть Т. Хамхоева. По словам Муцольгова, пытавшие его люди старались заверить его, что он находится в Северной Осетии: говорили только по-русски, спрашивали у него: «а где это ваше Экажево?». Однажды он услышал телефонный разговор на ингушском языке, убедившись еще раз, что находится на территории Ингушетии.

Не добившись от него признания, силовики взяли с Муцольгова расписку, что он был задержан на три часа, допрошен и отпущен. Затем его вывезли в лес в багажнике автомобиля и отпустили, пригрозив, что убьют его, если он кому-то пожалуется.

Он ошибочно предполагал, что вместе с ним отпустили его племянника Точиева, которого так же незаконно задержали. Но племянник не выдержал пыток и подписал нужные следствию бумаги и был осужден на два года.

Вскоре после случившегося Муцольгов покинул Ингушетию и уехал в Читу, а затем перебрался в Магаданскую область, где живет до сих пор.

Позже был допрошен сотрудник Х.Осмиев и прокурор зачитал его показания, данные на предварительном следствии.