Возвращение на родину за решетку

Классическая схема фабрикации обвинения

27 марта 2014 года днем адвокату Розе Магомедовой, сотруднице Сети «Миграция и Право» Правозащитного центра «Мемориал», позвонила ее родственница Поля Адымовна. Она попросила, чтобы Роза встретила в аэропорту ее внука, Хасана Эдильханова, уроженца Чеченской Республики.

Хасан, 04.09.1993 г.р., должен был прилететь в 18:52 рейсом SU275 Пхукет – Москва в международный аэропорт Шереметьево, терминал F. Дядя Хасана, Умар Эдильханов, не успевал встретить племянника и должен был подъехать позже.

Роза отправилась в аэропорт. Все было как обычно. Но время шло, и, когда после двух часов ожидания Хасан так и не появился, Роза начала не на шутку волноваться. Сначала она подумала, что Хасан прошел мимо, обратилась к стойке информации с просьбой объявить его фамилию и сказать, что его ожидают у стойки на втором этаже. Телефона Хасана она не знала. В последний раз Хасан связывался с родственниками 27 марта в 9:13: двумя SMS-сообщениями он сообщил, что вылетает.

Поняв, что Хасана задержали, Роза решила обратиться в Пограничный отряд ФСБ России. Где находится это помещение ФСБ, Роза хорошо знала по опыту встреч наших подопечных, которых задерживают на границе. Позвонив в черную дверь без опознавательных знаков на четвертом этаже, она сообщила о своей проблеме. Черная дверь ответила, что еще не все пассажиры рейса вышли, и любезно рекомендовала спуститься вниз и ждать в зоне прилета.

Простояв еще час, Роза поднялась обратно и стала звонить руководителю Сети «Миграция и право» Светлане Алексеевне Ганнушкиной и члену Общественной наблюдательной комиссии Александру Куликовскому с просьбой о помощи. Ничего иного, чем стучаться в черную дверь ФСБ, ей посоветовать не могли. Через дверь ей снова предложили идти в зону прилета: «Пассажир выйдет». Было уже около 22 часов. Приехал дядя Хасана Умар. Вскоре к ним подошли два человека в штатском и спросили, они ли ожидают Хасана. Услышав утвердительный ответ, Розу и Умара попросили пройти в одно из помещений на первом этаже. Адвокат показала удостоверение, дядя – паспорт, а сотрудники ФСБ представились только именами: одного из них звали Дмитрий, второго - Сергей. Они были очень любезны, Дмитрий даже оставил номер мобильного телефона, по которому его можно найти. Сотрудники ФСБ задавали Розе и Умару вопросы о религиозных и политических взглядах Хасана. На вопрос, почему адвоката не пускают к задержанному, сотрудник ответил, что он человек маленький и все вопросы решает черная дверь на четвертом этаже.

Адвокат Магомедова выписала ордер на представление интересов Хасана Эдильханова, снова поднялась на четвертый этаж и уже уверенным адвокатским тоном потребовала пустить ее к подзащитному. Дверь попросила у нее доверенность от Хасана, что не установлено никаким законом. Дмитрий, которому Роза неоднократно звонила и спрашивала, что происходит, говорил, что Хасана должны вот-вот отпустить, но у него проблемы с документом, удостоверяющим личность, - потертости в паспорте. Около полуночи Дмитрий отвечать перестал. Адвокат Магомедова звонила дежурным ЛОВД (линейный отдел ВД), в приемную ФСБ, в прокуратуру. Она заявляла о пропаже человека. Никакой реакции. Ее стали убеждать, что Хасан вышел из транзитной зоны и отпущен на свободу.

Наступило утро. Роза написала заявления на имя начальника погранотряда и в дежурную часть ЛОВД «Шереметьево», заявления у нее приняли. Затем она отправилась в приемную ФСБ России на Кузнецком мосту и там тоже оставила заявление о похищении человека.

Около середины дня 28 марта Роза и Умар приехали в Комитет «Гражданское содействие», где ведут прием юристы Сети «Миграция и Право» ПЦ «Мемориал». Когда они обсуждали ситуацию со Светланой Ганнушкиной, Умару позвонил неизвестный, представился следователем и сказал, что его племянник задержан, находится в СИЗО ФСБ на ул. Энергетической, 3А и ему предъявляют обвинение в участии в незаконном вооруженном формировании (часть 2 ст. 208 УК РФ).

Роза и Умар бросились в Лефортово, 40 минут прождали там следователя, потом стали звонить по номеру, сохранившемуся на мобильном телефоне Умара. Следователь заявил, что он не примет адвоката. В это время к Розе и Умару подошел мужчина, сообщивший, что он адвокат Хасана по назначению, с момента его задержания представлял интересы Хасана, фамилию которого назвал неправильно. Задержание, по его словам, произошло примерно в 7:30 утра. На вопросы Умара, почему адвокат не связался с родственниками Хасана, где Хасан был до семи утра, что происходило в кабинете следователя, ответа не было. Узнав, что у Розы есть соглашение на представление интересов Хасана, адвокат по назначению сообщил, что Хасана повезли в Лефортовский суд для избрания меры пресечения, но сам он на суд не поедет. Он сообщил также, что Хасан дал признательные показания на допросе с его участием.

В суде Роза и Умар узнали, что процесс уже идет. Они кинулись в зал судебного заседания. Тут их явно никто не ждал. Хасан – двадцатилетний веселый и сильный парень, спортсмен – сидел за решеткой и выглядел как загнанный зверек. Умар бросился к нему и обнял его через решетку, Хасан прослезился, но немного приободрился.

Судья, прокурор, следователь, три сотрудника ФСБ и адвокат были крайне изумлены происходящим.

Судья Канева выслушала объяснения Розы Магомедовой, которую знала как адвоката по другим делам, и объявила перерыв в судебном заседании. Адвокат по назначению, видимо, забыл о своем решении не участвовать в процессе, обогнал Розу и намеревался выполнить до конца свою почетную миссию.

Роза объяснила Хасану ситуацию, и он написал заявление об отказе от услуг адвоката по назначению. После перерыва судья Канева начала заседание с того, что, сделав адвокату Магомедовой замечание о нарушении порядка в судебном заседании, допустила ее к защите. Следователь Гриднев потребовал избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, обосновывая это тем, что, оставшись на свободе, Эдильханов может скрыться от следствия и будет продолжать заниматься преступной деятельностью. Время задержания следователь указал 03:00 28 марта 2014 года, т.е. на четыре часа раньше, чем говорил адвокат, но много позже реального времени задержания Хасана. Зону паспортного досмотра, по утверждению пограничников, он покинул в 22:15. Где Хасан находился между 22 часами 27 марта и 3 часами ночи 28 марта, установлено не было.

Защита просила отложить заседание на 36 часов для предоставления документов о непричастности Хасана Эдильханова к инкриминируемому ему преступлению. Но, разумеется, судья Канева избрала меру пресечения и заключила его под стражу.
Хасан рассказал на суде, что к нему не применяли физического воздействия, но всю ночь давили психологически.

Угрожали, что, если он не признается, у его брата, дяди и других родственников будут проблемы. Магомедова спросила, есть ли в зале кто-то из тех, кто ему угрожал. Он показал на мужчину в черной куртке, одного из сотрудников ФСБ. Роза попросила мужчину представиться. Он возмутился и сказал, что будет жаловаться на нее в коллегию адвокатов. Мужчина в черной куртке увел Хасана из зала. Его привели обратно, чтобы он расписался в получении постановления об избрании меры пресечения. Роза спросила у него по-чеченски, что говорили ему сопровождающие его люди. Он сказал, что они ему угрожали за то, что он пожаловался.

29 марта Александр Куликовский посетил Хасана в Лефортово. Хасан подтвердил, что его задержали сразу по прилету. До 3 ночи он был в аэропорту. Потом на машине его привезли куда-то к следователю. Все время на него психологически давили. Адвокат, по словам Хасана, появился днем и был рядом всего час. Дяде позвонили только тогда, когда его уже повезли в суд. Беседа Куликовского и Хасана записана на видеорегистратор.

Хасан закончил школу в Чечне, увлекался спортом. В 2013 году он поступил в Государственный университет нефти и газа им. И.М. Губкина в Москве, но вскоре бросил обучение и решил заняться профессиональным спортом. В конце 2013 года Хасан уехал в Турцию к родственникам по матери, которые живут там уже много лет, учился смешанному единоборству, но обучение там ему показалось слабым, и он перебрался в Тайланд. 27 марта Хасан прилетел в Россию на каникулы.
Мы не знаем, виноват ли в чем-то Хасан Эдильханов. Однако то, что происходит с ним в последние три дня, очень похоже на фабрикацию уголовного обвинения. Иначе невозможно объяснить, зачем нужно было нарушать закон всем участникам этой неоконченной истории.