Узбекистан: сфабрикованное дело о государственной измене

Дело жительницы Сырдарьинской области Алены Ким, обвиненной в «измене Родине», наглядно демонстрирует, что спецслужбы Узбекистана по-прежнему не утруждают себя соблюдением рамок закона, безнаказанно используют пытки и фабрикацию улик для получения нужного им результата. Жалобы на незаконные действия, направляемые в различные инстанции, включая приемную президента, не только не рассматриваются надлежащим образом, но по-прежнему служат причиной для давления на родственников лиц, чьи права были нарушены.

Краткая информации о деле Алены Ким уже появлялась в СМИ (см. 1, 2, 3). 12 июля 2017 г. на закрытом заседании Военного суда в Ташкенте она была признана виновной в измене Родине (ст.157) и незаконном пересечении границы (ст.223)1 и приговорена к 10,5 годам лишения свободы. По тем же обвинениям была осуждена ее бывшая подруга Зульфия Халимова, получившая 11,5 лет лишения свободы. По версии следствия в 2004—2005 гг. осужденные, якобы выполняя задание спецслужб Таджикистана, фотографировали здания электростанции, прокуратуры и другие объекты в приграничном городке Ширин, в котором проживали, а также получали от должностных лиц МВД Узбекистана свертки и флешки, которые передавали разведывательным органам соседней страны.

Виктория Султанмурадова, младшая сестра Алены Ким, обратившаяся в ПЦ «Мемориал», называет обвинение в «измене родине» абсурдным: «23-летняя женщина с пятилетним ребенком на руках, без образования и каких-либо связей, не имевшая доступа к секретной информации. Какой интерес для спецслужб Таджикистана она могла представлять?» Такого же мнения придерживаются и отец Зульфии Халимовой — Мухаматнасыр Халимов.

По словам родственников осужденных, обвинение, связанное с событиями 12-летней давности, строится исключительно на сомнительных признательных показаниях, не подкрепленных какими-либо более весомыми уликами. Так, в деле есть показания двух осужденных женщин, которые на суде заявили о применении к ним пыток; показания свидетельницы, которая якобы играла важную роль в шпионской деятельности, но почему-то не была привлечена к ответственности; признания Зульфии Халимовой и явка с повинной Алены Ким, оформленные после того, как обеих женщин после незаконного задержания пропустили через пыточный конвейер. Судя по имеющейся информации в ходе проходившего за закрытыми дверями судебного процесса ключевые свидетели отказывались от своих показаний или выступали с противоречивыми заявлениями. Однако все данные, не соответствующие версии СНБ Узбекистана, были проигнорированы судом. Информация о пытках также не была принята во внимание. Вопреки нормам УПК Узбекистана осужденные, пытающиеся обжаловать приговор, до сих пор даже не могут получить текст соответствующего судебного решения.

Раскрутка липового «шпионского дела»

До 2016 г. спецслужбы Узбекистана не проявляли ни малейшего интереса к жизни Алены Ким. Ее работа и контакты не вызывали каких-либо вопросов. Когда в 2015 г. Алена прилетала домой из Кореи проведать детей и мать, вопросов к ней со стороны государственных органов также не было. Все изменилось летом 2016 г., когда местное управление СНБ Узбекистана стало раскручивать очередное политически мотивированное уголовное дело о «женщинах-шпионках», якобы связанных с таджикской разведкой.

Биографическая справка:

Ким Алена Ириковна родилась в 1981 г. в городе Ширин Сырдарьинской области. В 1995 г. окончила 7 классов средней школы, затем в течение двух лет обучалась на повара в лицее. Начиная с 1998 г. работала поваром, санитаркой, рабочим совместного предприятия «Электроизолит», оператором отдела охраны при местном ГОВД. С июня 2005 г. по июнь 2006 г. — официантка кафе «Очил» в Худжанде (Таджикистан), в 2008—2009 гг. — продавала салаты в Москве. Вернулась на родину в декабре 2009 г. в связи с предстоящими родами. В 2013 г. выехала на заработки в Южную Корею, где в течение трех лет работала на заводе по производству автомобильных деталей. Разведена, имеет двух сыновей 1999 и 2010 г.р.

В 2016 г. женщина из неблагополучной семьи Ильвира Сейтумерова, арестованная СНБ, под пытками подписала «свидетельские показания» о причастности ее знакомой — Зульфии Халимовой — к разведывательной деятельности. Отметим, что речь шла не о раскрытии какой-то действующей шпионской сети, а о достаточно противоречивом изложении событий 12-летней давности, не подкрепленных какими-либо объективными доказательствами. На суде Ильвира отказалась от своих показаний, сказав, что они были получены под пытками. Однако уже на следующий день — после новых пыток — вновь согласилась подтвердить версию СНБ. Позднее сама Ильвира рассказала обо всем оговоренным ею женщинам после их этапирования в ту же колонию, где она отбывает наказание.

После получения «признаний» Ильвиры 20 августа 2016 г. была задержана Зульфия Халимова, лицо без гражданства, работавшая в последние годы оператором химического цеха Сырдарьинской тепловой электростанции. Поскольку доказательств причастности Халимовой к «измене родине» не было, использовали типичную для Узбекистана схему: начальник паспортного стола города Ширин Эльёр Шодиев пригласил женщину в ОВИР Сырдарьинской области, где был инсценирован конфликт с двумя якобы случайными посетительницами. В результате Зульфию арестовали на 10 суток по сфабрикованному обвинению в совершении мелкого хулиганства (ст.183 КоАО). Затем возникло липовое уголовное дело о ее причастности к торговле людьми (ст.135 УК). И лишь после получения под пытками признаний в работе на иностранную разведку обвинение приняло окончательную форму. Все это время задержанная содержалась в изоляции от внешнего мира. Отец Зульфии Мухаматнасыр Халимов в своем комментарии на форуме Узбекской службы Радио «Свобода» пишет: «Я день и ночь искал, все больницы обыскал и только через 45 дней выявил, что моя дочь находится в СИЗО города Хаваста. Под давлением следователей она вынуждена была подписать все предъявляемые обвинения. Я три раза написал в портал нашего Президента Шавката Миромоновича Мирзиёева», но результатов это не принесло. После возбуждения уголовного дела по месту проживания Халимовой и ее отца были проведены обыски, изъяты компьютер и фотоальбом, включая фотографии, где Зульфия снята вместе с Аленой Ким. Узнав, что девушки когда-то работали вместе официантками в кафе «Очил» в Таджикистане, сотрудники СНБ использовали снимок как «доказательство» их причастности к «опасной шпионской сети». Зульфию под пытками вынудили оговорить свою бывшую подругу.

Между тем в сентябре 2016 г. Алена Ким вернулась в Узбекистан, поскольку ее мама Светлана Ким, ухаживавшая за детьми, была госпитализирована из-за проблем со здоровьем. 20 сентября 2016 г. (через два-три дня после возвращения) начальник паспортного стола Эльёр Шодиев вызвал Алену и незаконно изъял её паспорт под предлогом «проверки». После того, как многочисленные просьбы о возвращении паспорта были отклонены, Алена обратилась с жалобой в виртуальную приемную президента Узбекистана Шавката Мирзиёева. После этого Шодиев 7 декабря вызвал Алену и сообщил, что ее ждут в ОВИР Сырдарьинской области для возвращения паспорта.

«Мы очень обрадовались, что после обращения в приемную президента вопрос наконец решился, — вспоминает Виктория Султанмурадова. — Алена сразу поехала в ОВИР в Гулистане. Из ОВИРа она в тот день не вернулась. На следующий день мама поехала в ОВИР, где ей сказали, что Алена ушла домой и о ее местонахождении сотрудники ничего не знают. Тогда мама подала заявление в ГОВД Гулистана. Сотрудник по имени Сардор сообщил, что Алена находится в изоляторе временного содержания города Янгиера». Выяснилось, что суд Янгиера признал Алену Ким виновной в мелком хулиганстве, осудил на 10 суток административного ареста и оштрафовал на 224662 сума (около 28 долларов). Поводом для ареста стала (как и в случае с Халимовой) словесная перепалка с якобы случайной посетительницей ОВИРа. «Мама сразу оплатила штраф, и ей сказали, что Алену отпустят после обеда 17 декабря. В этот день мама снова приехала в изолятор, но ей сообщили, что судья Кураматов А.Х. повторно вынес решение об административном аресте еще на 10 суток. На этот раз Алену обвинили в том, что она отказалась мыть полы в ИВС. После этого мама наняла адвокатов Файзулаева Т. и Вахидова С. и узнала от них, что по закону (ст.29 КоАО) административный арест не применяется в отношении женщин, воспитывающих в одиночку ребёнка в возрасте до 14 лет». Выяснилось также, что протокол об административном правонарушении был составлен 17 декабря 2016 г., а судебное постановление датировано 16 декабря, то есть было вынесено за сутки до составления протокола о якобы совершенном Аленой правонарушения.

«26 декабря мама снова приехала в ИВС, — рассказывает Виктория, — Но сестру не выпустили, ссылаясь на поступившее сверху указание. Позже выяснилось, что пока Алена находилась под административным арестом, ее вывозили в СИЗО-13 в городе Хаваст, где проводили следственные мероприятия и подвергали пыткам. Допрашивал ее офицер СНБ по имени Сирож».

27 декабря 2016 г. Алена Ким была официально задержана как подозреваемая по уголовному делу. На следующей день суд санкционировал ее содержание под стражей. «30 декабря 2016 г. при обыске нашей квартиры мама узнала, что уголовное дело ведёт следователь Управления СНБ по Сырдарьинской области Зоир Турсунов, и что моя сестра обвиняется по статье 157 УК в совершении особо тяжкого уголовного преступления».

Если бы вас так били…

По словам Виктории Султанмурадовой, 10 января 2017 г. адвокат Сухроб Вахидов при встрече с ее сестрой увидел у неё на теле синяки и следы побоев, «подошвы ног были одной сплошной гематомой». Адвокат обратился в ГУИН МВД, Олий Мажлис, СНБ и прокуратуру с требованием немедленного проведения медицинского освидетельствования подследственной с его участием. Ответная реакция последовала незамедлительно: адвоката перестали пускать на встречи с подзащитной в СИЗО. Одновременно Алене стали оказывать медицинскую помощь, делали уколы, чтобы скрыть следы пыток.

Подробности пыток в период нахождения под административным арестом стали известны позднее. Выяснилось, что Алену неоднократно избивали, допрашивали, раздев до гола и угрожая изнасилованием дубинкой, обещали «подставить сына» и сделать его наркоманом.

27 января 2017 г. Вахидов смог встретиться с Аленой Ким в Сырдарьинском областном суде при обжаловании постановления о мере пресечения. Ким рассказала на суде, что оперативники применяли к ней пытки, назвала их имена, отметив: «Если бы вас так били, то и вы бы все подписали». Однако судья не проявил интереса к данной ситуации.

На все жалобы о пытках приходили ответы о том, что «данные не подтвердились». Позднее выяснилось, что проверяющие приходили вместе с оперативниками Тимуром и Сироджем, которые до этого пытали Алену, угрожали: «Если не подпишешь заявление, что к тебе хорошо относятся, мы уничтожим тебя и всю твою семью». В дальнейшем на Ким оказывали психологическое давление, требуя признать вину, говорили, что ее все равно посадят, так как дело ведет СНБ Узбекистана, «как мы захотим, так и будет», а у адвоката, если Алена от него не откажется, будет отозвана лицензия.

В феврале 2017 г. у адвоката Вахидова действительно отозвали лицензию, обвинив его в разглашении «тайны следствия». Последнее, как утверждают, состояло в том, что в своей жалобе в СНБ на применение пыток и ограничение доступа к подзащитной, отправленной по почте, он «разгласил» персональные данные Ким и «секретную» статью обвинения. Нового адвоката Надежду Пак, вступившую в дело 1 марта 2017 г., около двух месяцев не допускали для участия в деле, в то время как с обвиняемой работал адвокат, предоставленный СНБ. Родственники Ким неоднократно отправляли жалобы по этому поводу в виртуальную приёмную Президента Узбекистана, но ответы на них не получили. Пак смогла встретиться с подзащитной лишь после окончания следственных действий. В конце августа 2017 г. мать Алены вызвали в городской отдел внутренних дел, где старший офицер УВД Сырдарьинской области назвал ее «супержалобщицей» и вынудил дать расписку, что она не будет обращаться с новыми заявлениями по делу дочери на президентский портал.

Суд, как уже отмечалось, прошел в закрытом порядке. Обвиняемые и свидетели отказались от своих показаний на предварительном следствии (этой позиции они придерживаются и сейчас), называли имена тех, кто применял пытки, одна из свидетельниц рассказала как Алену Ким избивали у нее на глазах… Вскрылись многочисленные нарушения и нестыковки в материалах следствия. Одна из свидетельниц сообщила, что ее вынудили подписать ложные показания на узбекском языке, которым она не владеет. А когда позднее она попыталась отказаться от них, ей пригрозили привлечением к уголовной ответственности и расправой с семьей… Но все это было проигнорировано судом.

Местные адвокаты после отзыва лицензии у Вахидова были настолько напуганы СНБ, что апелляция на приговор вообще не была подана и 22 июля 2017 г. он вступил в законную силу. Полноценная кассационная жалоба до сих пор также не подана, так как власти до сих пор отказывают осужденным в получении копии обжалуемого судебного решения.

О многих перипетиях этого уголовного дела родственники Ким и Халимовой смогли узнать лишь в начале августа 2017 г., когда им разрешили свидание в женской колонии УЯ-64/1 в поселке Зангиата Ташкентской области. В период следствия и суда в свидании им под разными предлогами отказывали. 9 августа 2017 г. Алена Ким рассказала матери о перенесенных пытках. В тот же день оперативник Сиродж, приехав в колонию, вызвал Ким и предложил ей оговорить Халимову в обмен на малоубедительное обещание смягчить наказание («переведем на поселение через три года»).

К этому времени из-за отказа «сотрудничать» Алену уже успели обвинить в двух нарушениях режима содержания.

«В первый раз сказали, что она вышла в туалет в неположенное время, — рассказывает Виктория Султанмурадова. — Во второй раз заявили, что она конфликтовала с сотрудником администрации, потребовали написать объяснительную. Хотя никакого конфликта не было вообще. Не стали объяснять ничего. Вероятно, было указание сверху».

Как известно, такая практика распространена в пенитенциарных учреждениях Узбекистана, особенно в отношении лиц, находящихся в сфере внимания СНБ. Задокументированные мнимые нарушения позднее могут быть использованы для ужесточения режима содержания и даже продления срока заключения.

Кассационная жалоба по делу Алены Ким и Зульфии Халимовой будет рассмотрена в ближайшее время (заседание переносилось несколько раз). Родственники верят, что справедливость все же восторжествует, хотя надежда на это и не очень велика. Лишь внимание к делу со стороны международных организаций и СМИ может способствовать пересмотру явно сфабрикованного уголовного дела.

Виталий Пономарев,
Директор Центрально-Азиатской программы
Правозащитного Центра «Мемориал»

1 По ст.223 УК срок давности в настоящее время истек. Это обвинение связано с пересечением границы вне пунктов пропуска — практика, широко распространенная в то время среди жителей приграничных районов Узбекистана.