Туркменистан: дело учительницы казахской школы
Ранее ПЦ “Мемориал” уже сообщал о кампании закрытия нетуркменских школ, проводившейся в Туркменистане в ноябре-декабре 2002 г. Одной из национальных школ, которую власти попытались преобразовать в туркменскую, стала казахская школа №3 г.Туркменбаши (бывший Красноводск). Эта единственная в
Ранее ПЦ “Мемориал” уже сообщал о кампании закрытия нетуркменских школ, проводившейся в Туркменистане в ноябре-декабре 2002 г. Одной из национальных школ, которую власти попытались преобразовать в туркменскую, стала казахская школа №3 г.Туркменбаши (бывший Красноводск).
Эта единственная в городе казахская школа, существовавшая с 1937 г., включала 20 казахских классов с более чем 500 учащимися и более 30 преподавателями-казахами. Когда осенью 2002 г. стало известно о предстоящем переводе обучения на туркменский язык, активным противником такого перевода выступила бывший директор школы Узумхан Баяманова.
Баяманова – этническая казашка, уроженка г.Красноводска, 23 года проработала в системе образования, в том числе несколько лет – директором казахской школы №3 (в конце 90-х по решению властей на посту директора ее сменил этнический туркмен). После ухода с директорского поста продолжала работать учительницей.
Деятельность Баямановой по защите права представителей казахской диаспоры получать образование на родном языке привела к ее увольнению в сентябре 2002 г. под предлогом «систематическое неисполнение возложенных обязанностей». Позднее по протесту прокурора города она была восстановлена на работе.
В ноябре 2002 г. администрация школы по указанию заведующего отделом образования г.Туркменбаши А.Тагангелдиева начала собирать подписи учителей-казахов под обращением о переводе обучения на туркменский язык. Большинство учителей подписали этот документ, опасаясь потерять работу. Баяманова, несмотря на угрозы, отказалась поставить свою подпись и 7 ноября 2002 г. обратилась в министерство образования Туркменистана, Кабинет министров и местные органы власти с протестом против готовящегося решения. В своих письмах она ссылалась на ст.3 Соглашения между правительствами Республики Казахстан и Туркменистана о сотрудничестве в области образования от 27 февраля 1997 г., согласно которой «каждая из договаривающихся сторон гарантирует гражданам сторон равные со своими гражданами права на образование и его доступность, способствует созданию благоприятных условий для получения образования на родном языке».
В тот же день директор школы А.Курбаниязов передал Баямановой, что она вызвана на беседу к заведующему отделом образования хякимлика г.Туркменбаши Тагангелдиеву, который хочет обсудить с ней вопрос прекращения обучения на казахском языке. Вернувшись после разговора с Тагангелдиевым, учительница обнаружила, что ей объявлен выговор за срыв урока. Попытки судебного обжалования выговора не увенчались успехом. 26 ноября 2002 г. Баямановой по надуманным причинам был объявлен второй выговор. После этого ее вновь вызвал Тагангелдиев, угрожая увольнением, потребовал прекратить жаловаться на перевод обучения с казахского языка на туркменский.
По сообщению местных источников, хотя в конце 2002 г. школа №3 была переведена на государственный язык обучение власти, принимая во внимание протесты представителей многочисленной казахской диаспоры, первоначально сохранили уроки казахского языка и литературы. По некоторым данным, лишь осенью 2003 г. была осуществлена окончательная «туркменизация» обучения в казахской школе.
Поскольку Баяманова продолжала посылать жалобы в различные государственные органы Туркменистана, 14 июня 2003 года она была уволена. Суд г.Туркменбаши первоначально поддержал иск учительницы о восстановлении на работе. Однако в сентябре 2003 г. судебная коллегия по гражданским делам Балканского велаята под председательством судьи Байрамовой отменила решение городского суда, направив дело на новое рассмотрение, исход которого не трудно было предугадать. В настоящее время жалоба Баямановой должна рассматриваться в Верховном Суде Туркменистана. Пока же местные чиновники заявляют учительнице, что могут ее трудоустроить только в качестве дворника.
15 октября 2003 г. Баяманова обратилась за поддержкой в представительство ОБСЕ в Туркменистане. «Прошу Вас помочь мне в восстановлении моих гражданских прав на свободу слова и в восстановлении на работу, - пишет учительница. - Пример с моим увольнением является живым примером того, что такая же участь может ожидать каждого, кто выступит против решения о переводе обучения с казахского на туркменский язык. Я - не националистка, как обо мне говорят руководители органов образования. Я просто хочу, чтобы они соблюдали положения вышеуказанного Соглашения между казахской и туркменской сторонами в области образования».
Весной 2004 г. ожидается визит в Туркменистан президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. Однако пока нет признаков того, что вопрос о закрытии казахских школ будет вынесен на уровень глав государств. По мнению местных наблюдателей, в настоящее время ОБСЕ проявляет большую активность в этом вопросе, чем находящееся в Ашхабаде посольство Казахстана. Власти Казахстана никак не отреагировали на закрытие в 2001 г. казахской школы в пос.Урфа (близ Красноводска). Астана не высказала недовольства и тогда, когда туркменские власти под предлогом экономии средств закрыли единственную в Туркменистане районную газету на казахском языке.