Следствие запуталось: в Краснодаре суд вернул прокурору «контрафактное» дело правозащитницы

Гособвинитель лично отозвал дело, признав существенные нарушения. Следствие запуталось в датах, улицах, экспертах и даже не установило настоящих собственников и пользователей изъятых системных блоков и ноутбука.

31 марта 2010 года в Ленинском районном суде Краснодара государственный обвинитель обратилась к судье Герману Лоншакову с ходатайством о возвращении дела лидера правозащитной организации «ЭТнИКА», члена Координационного совета Международного Молодежного правозащитного движения Анастасии Денисовой в прокуратуру ввиду допущенных существенных нарушений при составлении обвинительного заключения. Судья эту просьбу удовлетворил и своим решением отправил дело обратно прокурорам. На этом еще 22 марта настаивала представитель Денисовой, адвокат Марина Дубровина. Однако понадобилось четыре заседания в рамках предварительных слушаний, чтобы прокуроры  признали явные нарушения закона, сообщает корреспондент Открытого информагентства.

Представляющая по инициативе Межрегиональной правозащитной Ассоциации «АГОРА» интересы руководителя «ЭТнИКи» адвокат Марина Дубровина неоднократно заявляла не только о сомнительности выводов экспертов, на основе которых было построено все обвинение, но и о неустановлении места, времени вменяемого правозащитницепользователей изъятых трех системных блоков и ноутбука. В частности, в одних документах милицейский следователь утверждает, что компьютеры были изъяты на улице Ленина, в других – на улице Фрунзе (в одном месте номера разных домов вообще поставлены через «слэш»), в одних материалах фигурирует одна дата «совершения преступления», в остальных – иная. «совершения преступления», а также реальных собственников и

Во время обыска в квартире Денисовой фотожурналист Юрий Иващенко сразу же заявил, что ноутбук, который осматривали милиционеры, принадлежит ему, и представил документы о покупке его в специализированном магазине. «Следствие элементарно даже не пыталось его допросить по этим обстоятельствам и не приобщило документы к материалам дела, – отмечает адвокат, правовой аналитик Ассоциации АГОРА Рамиль Ахметгалиев. – Что касается проведенной «экспертизы», установлено, что уже после обыска имел место несанкционированный доступ к изъятым компьютерам. Следователь утверждает, что назначил экспертизу одному эксперту и закрашивает в своем постановлении первоначально указанную фамилию, а руководитель организации, где проводилась в итоге экспертиза, рассказывает об обратном. Методика проведения самой экспертизы впечатляет – эксперт сравнивал программные ключи из изъятых системных блоков и ноутбука фотожурналиста, как он утверждает, с «информацией, имеющейся в интернете». Если находил ключ в интернете, делал заключение, что программа установлена нелицензионная. Программисты и многие обычные пользователи поймут, мягко говоря, крайнюю сомнительность такого подхода». Сама Денисова в качестве показательного примера обращает внимание на выдержки из заключения эксперта: «Его «методика» позволила признать нелицензионной предустановленную изготовителем ноутбука программу при наличии на дне корпуса наклейки – сертификата подлинности».

Направляя дело в суд, следствие настаивало на том, что Анастасия Денисова «нарушила авторские права и незаконно использовала объекты авторских прав – программное обеспечение для персонального компьютера», а также «использовала вредоносные программы для ЭВМ». Лидер «ЭТнИКи» вину не признала и связала уголовное преследование со своей профессиональной деятельностью.

Интересно, что, предъявив Денисовой постановление о привлечении ее в качестве обвиняемой, следователь выдал подписки о невыезде и неразглашении данных предварительного следствия. Последним документом следователь выразил свою обеспокоенность распространением в российских СМИ информации о ситуации вокруг правозащитницы. Правовые аналитики Ассоциации АГОРА отмечают, что это незаконная попытка следствия лишить руководителя «ЭТнИКИ» права на защиту с помощью обеспечения гласности уголовного преследования.

Конституционный суд России неоднократно давал однозначные разъяснения, указывающие, что органы следствия не вправе отбирать подписку о неразглашении данных следствия у обвиняемых. Суд указал, что нормы, устанавливающие недопустимость разглашения данных предварительного расследования, подлежат применению в системном единстве с уголовно-процессуальными нормами, определяющими правовой статус различных участников уголовного судопроизводства, в том числе обвиняемого. Уголовно-процессуальный кодекс не предполагает возложение на обвиняемого обязанности давать подписку о неразглашении данных предварительного расследования и последующее привлечение к уголовной ответственности за их разглашение.