Светлана Ганнушкина: лучше всего Людмиле Алексеевой подходит слово «заступница»

Председатель Комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина сказала корреспонденту Русской службы «Голоса Америки»: первое, что ей пришло в голову после известия о смерти Людмилы Алексеевой, это строчки Анны Ахматовой: «Почти не может быть, ведь ты была всегда».

«Это событие, увы, ожидаемое, воспринимается в то же время, как невозможное, — пояснила Ганнушкина. — Осиротело наше общество в широком смысле — и сообщество правозащитников. Я думала, какое определение лучше всего подходит Людмиле Михайловне, и мне пришло в голову слово „заступница“».

Такова, по словам Светланы Ганнушкиной, была основная жизненная роль Людмилы Алексеевой: «Именно заступница. Она вступалась за каждого конкретного человека и за всех несправедливо обиженных. При этом она готова была на компромисс ради того, чтобы помочь людям. Мне это слово нравится больше, чем „правозащитница“. Правда, сама себя она вначале называла помощником. Потому что, когда организовывалась Московская Хельсинкская Группа, она много помогала инициаторам ее создания. Потом Людмила Михайловна стала бесспорным лидером. Но эта роль помощницы и заступницы навсегда осталась с ней».

Председатель Комитета «Гражданское содействие» вспоминает и о том, как в 2002 году они вместе с Людмилой Алексеевой чудом остались в живых в Чеченской республике: «Тогда мы старались, и нам это удалось, остановить экстренное выселение из ингушских лагерей детей в Чечню, совершенно к тому неготовую. А 27 декабря там произошел теракт, и именно благодаря энергии Людмилы Михайловны мы остались живы. Она категорически заявила, что обедать не останется, а поедет по лагерям. Мы ушли, а через 20 минут прозвучал взрыв. Тогда судьба нас уберегла».

Людмила Алексеева всегда будет с нами, говорит ее коллега и подруга Светлана Ганнушкина: «Светлая ей память».

Российский политик, правозащитник, журналист Валерий Борщев знал Людмилу Михайловну с 70-х годов прошлого века.

«Я тогда вместе с Глебов Якуниным занимался защитой прав верующих, — вспоминает он. — Она работала в Московской Хельсинкской группе, мы тесно контактировали. Она — действительно удивительный человек, истинный правозащитник, который всегда находил контакт с коллегами».

Высылка из Советского Союза, безусловно, стала большим ударом для Людмила Михайловны, констатирует Борщев: «Она всегда хотела заниматься защитой прав человека в России. Тем не менее, в Америке она написала прекрасную книгу „История инакомыслия“. Это очень ценный труд. А как только появилась возможность, Людмила Михайловна вернулась, и с ней Московская Хельсинкская группа зажила наиболее полной жизнью. Она умела взаимодействовать с властью, не поступаясь своими позициями. Это удивительный талант, это не все могут. Она отстаивала наши требования, наши позиции твердо, решительно и бескомпромиссно».

Смерть Людмилы Алексеевой — огромная утрата для всего правозащитного движения, подчеркивает Валерий Борщев. По его словам, вместе с Людмилой Алексеевой ушла целая эпоха.

Члену правления общества «Мемориал» Олегу Орлову Людмила Михайловна запомнилась прежде всего «своей человеческой отзывчивостью»: «Она очень живо откликалась на общественно значимые события в России», — рассказывает он. И подчеркивает: так было и в тех случаях, когда происходило что-то хорошее, или, напротив — плохое, «когда кого-то задерживали, арестовывали, оказывали давление на правозащитников или правозащитные организации в Москве».

«Она всегда и сразу, всей своей энергией, используя все возможности, включалась в решение проблемы», — вспоминает Олег Орлов.

«Кроме того, — продолжает правозащитник, — она очень много, когда ей еще позволяло здоровье, уделяла внимание развитию правозащитного сообщества в регионах России. Я не знаю никого, кто бы больше нее уделял внимания этой проблеме. И она всегда очень радовалась, когда узнавала о каких-то удачах, победах региональных правозащитников».

Дело Людмилы Алексеевой будет жить и дальше, надеется Орлов. Одновременно подчеркивая: «Ситуация с правами человека в стране на наших глазах все ухудшается и ухудшается, и это, разумеется, ее очень сильно угнетало в последнее время».

Виктор Владимиров