ПЦ «Мемориал» незаконно ликвидирован. Сайт прекратил обновляться 5 апреля 2022 года
Сторонники ПЦ создали новую организацию — Центр защиты прав человека «Мемориал». Перейти на сайт.
Просить или требовать?
Спор вокруг «Марша Матерей» вовсе не про то, можно ли проводить несогласованные акции в защиту узников.
Это столкновение двух подходов: грубо говоря, не смотря на очевидную условность такого разделения, подхода просительного и подхода требующего.
Оба эти подхода применительно, по крайней мере, к Павликовой и Дубовик, имеют свою логику и аргументы.
Просительный подход апеллирует к гуманизму, «бьет на жалость»:
«Не важно, виновны ли обвиняемые, правомерно ли преследование, законно ли и обоснованно ли содержание их под стражей, но посмотрите на этих несчастных больных девочек, которым только исполнилось 18. Сжальтесь над ними, проявите человеколюбие».
Этот подход может иметь эффект в определенных случаях. Есть не один пример, когда такого рода публичные кампании в поддержку обвиняемых женщин давали результат. Не случайно в его парадигме высказается не только Маргарита Симоньян, но и адвокат Максим Пашков.
Руководствуясь таким подходом, мы принимаем реальность массовых репрессий и просим лишь о снисхождении к наиболее трогательным и беззащитным их жертвам.
В частном случае «Нового Величия» мы просим за двух девочек и оставляем за скобками всех остальных фигурантов, не говоря о жертвах преступной репрессивной практики, проходящих по другим уголовным делам.
Требующий подход (пусть даже требующий очень сдержанно и мягко, в тех узких рамках, которые заданы в современной России границами между административным и уголовным преследованием требующих) исходит из того, что дело «Нового Величия» создано полицейской провокацией, его фигуранты не представляют сколько-нибудь значимой общественной опасности, они не сделали ничего такого, что заслуживает уголовного преследования, и уж точно нет оснований держать их под стражей. Молодость, пол и болезни тут выступают важными, но дополнительными аргументами. Не исключаю, что вероятность освобождения Павликовой и Дубовик в результате применения такого подхода несколько снизится. У общества недостаточно сил, чтобы принудить власть к исполнению требований, а неподкрепленное силой требование может только разозлить хищника. В то же время в долговременном плане альтернативы давлению нет. Просьбами можно добиться снисхождения в исключительных ситуациях, но нельзя прекратить или хотя бы ограничить преступную практику. Скорее наоборот, прося об исключении, мы признаем правильность правила.
В первом случае мы просим о том, что власть может, но не обязана сделать, во-втором — требуем того, что она, на наш взгляд, сделать должна.
Боюсь, что однозначного и универсального правильного выбора, которого можно было бы требовать от каждого сочувствующего жертвам, не существует. Каждому в каждом случае приходится делать его самому.
