Государство и права человека в Туркменистане

 Хотя в декабре 1996 г. парламент Туркменистана принял решение о присоединении этой страны к Международному пакту о гражданских и политических правах, Факультативому протоколу к этому пакту и ряду других международных документов, связанных с правами человека, политика туркменских властей в целом не претерпела заметных изменений, а прогресс в отдельных направлениях дополнялся негативными тенденциями в других областях.

Конституция Туркменистана гарантирует «право на свободу убеждений и их свободное выражение», однако после ее принятия в 1992 года сотни граждан Туркменистана подвергались по политическим мотивам арестам, задержаниям, угрозам, увольнениям с работы или иным формам давления со стороны правоохранительных органов и Комитета национальной безопасности (КНБ). Поводом для преследований становились не только политические взгляды отдельных лиц или их критические высказывания о ситуации в стране, но, например, политический анекдот, рассказанный в дружеской компании, родственные или дружеские отношения с диссидентами, откровенная беседа с иностранным корреспондентом и т. п. Многие известные диссиденты вынуждены были эмигрировать из страны, но и в эмиграции (особенно на территории России) они нередко подвергались преследованиям со стороны агентов КНБ Туркменистана.

Начиная с 1995 года по крайней мере 32 человека были осуждены туркменскими судами по политическим мотивам на основе сфабрикованных уголовных обвинений, а еще 8 лицам были официально предъявлены аналогичные обвинения, которые по различным причинам не стали предметом судебного разбирательства. В отношении политических заключенных и лиц, находящихся под следствием по политическим мотивам до недавнего времени широко практиковались избиения и пытки, причем решения о фабрикации уголовных дел и использовании физического насилия принимались непосредственно первыми руководителями МВД и КНБ Туркменистана. В январе 1998 года в тюрьме г. Красноводска был забит до смерти тюремной охраной участник мирной политической демонстрации 12 июля 1995 года заключенный Чарымурад Гуров. Лишь последовавшая международная реакция позволила сохранить жизнь нескольких других политических заключенных, которые в этот период подвергались постоянным жестоким избиениям.

Несмотря на то, что под давлением Запада за последние полтора года большинство политзаключенных было освобождено, туркменские власти продолжают практику преследований по политическим мотивам, о чем свидетельствует недавнее уголовное дело, возбужденное в отношении Вячеслава Мамедова, новые обвинения, выдвинутые в отношении узников совести Мухаммедкули Аймурадова и Хошалы Гараева. 4 марта 1999 года за попытку передать в американское посольство в Ашхабаде рукопись с критикой государственной политики был арестован Шохрат Разметов. В настоящее время правозащитные организации не имеют информации о его дальнейшей судьбе.

После прошлогодних заявлений о демократизации новым в практике туркменских властей стало то, что теперь после ареста и предъявления обвинений уголовные дела с политическим подтекстом стараются не доводить до суда, а закрывать по амнистии, условием применения которой является покаянное письмо подследственного на имя президента страны и принятие им письменного обязательства не участвовать в дальнейшем в политической и общественной деятельности и не сотрудничать с зарубежными средствам массовой информации.

В августе 1998 году лидер одной из оппозиционных групп Дурдымурад Ходжамухаммедов был похищен неизвестными в Ашхабаде и после жестоко избиения выброшен на дорогу далеко за чертой города. Похищение последовало после того, как Ходжамухаммедов категорически отверг требование КНБ о прекращении его общественно-политической деятельности. Таким образом туркменские власти реанимировали практику физических расправ над диссидентами, к которой они не прибегали с 1995 года.

Далека от нормальной ситуация в Туркменистане и в области свободы распространения информации. На протяжении нескольких последних лет все частные СМИ Туркменистана были закрыты под давлением государственных органов. Издательская деятельность также полностью монополизирована государством. С июля 1996 г. единственным учредителем всех газет в стране (даже региональных) является лично президент Сапармурад Ниязов. Все материалы национальных СМИ официально проходят предварительную цензуру. Газеты не могут публиковать критические материалы (даже по незначительным поводам), если эта критика не санкционирована пресс-службой президента или узким кругом лиц из высшего руководства страны.

Действуют жесткие ограничения на ввоз в страну печатной продукции, изданной за рубежом. Граждане Туркменистана, сотрудничающие с зарубежными СМИ, нередко подвергаются давлению со стороны КНБ, причем в наиболее жесткой форме (вплоть до возбуждения уголовных дел) давление оказывается на лиц, сотрудничающих с туркменской службой Радио «Свобода», передачи которой являются основным источником альтернативной информации о положении в стране для большинства туркменского населения.

В Туркменистане все религиозные конфессии, кроме православных и мусульман, в 1997 году лишены государственной регистрации и подвергаются гонениям. За участие в молитвенных собраниях и религиозных праздниках верующие (включая беременных женщин) подвергаются штрафам и запугиваниям, агенты КНБ требуют от них дать письменные обязательства не участвовать в дальнейшем в работе религиозных общин. При обысках изымается религиозная литература, включая «Библию» и «Новый Завет». С октября 1998 года туркменская таможня отказывается пропустить в страну 1500 экземпляров «Библий», направленных ашхабадской общине Адвентистов Седьмого Дня Библейским Обществом Узбекистана. По заявлениям официальных лиц, в ближайшее время эти «Библии» будут сожжены. С 1998 года в отношении религиозных активистов стали возбуждаться уголовные дела. В целом, ситуация с соблюдением прав религиозных меньшинств в Туркменистане имеет тенденцию к ухудшению.

Свобода ассоциаций остается пустой декларацией. Открыто действующие оппозиционные организации были фактически разгромлены властями еще в 1992 г. В том же году была негласно запрещена регистрация любых национально-культурных обществ отдельных этнических групп, активисты наиболее многочисленной русской общины подвергаются преследованиям. Все общественные организации национального уровня фактически созданы государственными органами, которые строго контролируют их деятельность, полностью определяют структурные и кадровые изменения. Что касается местных организаций, то небольшому числу независимых экологических и благотворительных групп удалось зарегистрироваться, однако заявки о регистрации, поданные большинством других независимых общественных объединений, немотивированно отклоняются или (вопреки закону) длительное время не рассматриваются уполномоченными на это лицами. О нарушении права на свободу ассоциаций наглядно говорят случаи разгона агентами КНБ в январе—феврале 1999 года учредительного собрания Ассоциации журналистов и собрания активистов профсоюза работников предпринимательских структур Туркменистана.

Выборы, проходившие в Туркменистане со времени получения этой страной государственной независимости никогда не были свободными. В апреле 1998 г. при выборах »народных представителей», проходивших по указанию президента на альтернативной основе, в четырех округах отмечались попытки выдвижения независимых от властей кандидатов, но все они не были зарегистрированы избирательными комиссиями под надуманными предлогами. Сборы подписей избирателей, издание красочных предвыборных плакатов с фотографиями отдельных кандидатов, создание депутатских фракций и лоббирование интересов отдельных групп или партий в туркменских СМИ официально осуждаются как »пережитки прошлого». Одновременно публикуются многочисленные обращения с требованиями о введении института пожизненного президентства. В настоящее время власти не исключают, что в этом году будет санкционировано создание еще одной проправительственной партии, но едва ли подобная «многопартийность» приведет к реальной демократизации туркменской политической системы.

Серьезную озабоченность вызывают многочисленные случаи произвола в отношении рядовых граждан со стороны работников туркменских правоохранительных органов. Наличие этой проблемы в последние годы стали признавать и сами туркменские власти.

По имеющимся данным, фабрикация уголовных дел, пытки, вымогательство и необоснованные задержания носят в Туркменистане массовый характер. Для получения признания подследственных используются такие варварские методы как регулярные жестокие избиения, вонзание игл под ногтевую ткань рук и ног, сдавливание плоскогубцами половых органов и др. Ряд жертв полицейского произвола были забиты насмерть, другие покончили жизнь самоубийством. За редкими исключениями, никто из виновных сотрудников полиции не был подвергнут наказанию за подобные преступления.

Суды обычно полностью соглашаются с выводами следственных органов. Оправдательные приговоры выносятся лишь в единичных случаях.

Безусловно, следует приветствовать такие шаги туркменского правительства, как введение моратория на смертную казнь и широкая амнистия заключенных, проведенная в январе—феврале 1999 года.

В то же время недавние незаконные депортации сотрудника »Хьюман Райтс Вотч» Александра Петрова, российского журналиста и правозащитника Николая Митрохина и автора этих строк свидетельствуют о том, что туркменские власти, вопреки декларируемой ими открытости, по-прежнему стремятся не допустить огласки за рубежом фактов нарушений прав человека в Туркменистане и открытого обсуждения создавшейся ситуации.

Виталоий Пономарев